Мне не осилить их.

Политиканы, фашисты, тюрьмы - народ бесправный морочат дурью.
Базары, рынки - живёт система! Какие детки пришли на смену!
Напялив свастику аппетитно: "Пойдём со мной," - одурел парнишка,-
"Получишь денег за час любви. Да не ломайся и обними!"
А Ты хоть знаешь, почём, фашист, в моих объятьях шампанский бриз?
Да Ты и жизни самой не знаешь. А как ломаются? Как жизнь ломают
В продажных сделках политиканы, за деньги вставленные в экраны,
Что жизни учат в зевоте сладкой, что видеть мерзко и слушать гадко,
Где я заложницей больной системы  волной из вены как лбом об стены,
Бьюсь в клетки гетто, в портреты, в двери, где правят звери,
Как изуродованный в бурелом с корнями вырванный из жизни ствол
С клеймом чернобыльским вдоль всей груди на растерзании родной страны!
За мир, за веру, за хлеб насущный, - как жизнь ломают, Ты знаешь, Дуче, 
Стрелков нацеленных против одной, восставшей с правдой души живой?
По Министерствам бывал проклятым? А за Любовь умирал распятым?
Ну, что ответишь? Молчишь, мальчонка. Не по зубам вам такая жёнка!
От зверств и свастик скривило лица и от фашизма не защититься!
Министры, судьи, вожди, убийцы, - горит больное нутро столицы!
Донбасс, Одесса, - теперь куда? Не принимают нас никуда!
А, может, вправду, освободиться? Устало небо с землёй возиться,
Ведь даже церкви стоят в крови и куполами горят с тоски:
Осатаневшие мафиози в объятья божьи вбивают гвозди!
Смеётся праздничная Европа: "Зачем нам Библия и Голгофа?
Супермодели, гламур, бардели всех поимели!"


На братских плитах молчат солдаты, и продолжаются компроматы
Под приговором блатной насмешки, - ведь сыгран раунд и мы в нём пешки!
В разбитом зеркале лицо печальное, тоска прощальная, дорога дальняя
Куда глаза глядят из - под петли, хоть на четыре все сторонЫ!
Ждала святейшего, - и вот пришёл: из злыдней злейшего сам чёрт привёл.
Сначало меченный, потом седой люд искалеченный извёл войной!
Под небом оборотней - генералов Русь умирала от капитала
У ног Иуды перед распятьем! Перед трибуной фашистской знати!
За что обманутой, святой и праведной стою на паперти с рукой протянутой,
С душой заклёванной, с нутром расколотым? А где мой Боженька? Где моё золотко?
Не отзывается. Молчит могила. Война скосила! Власть погубила!
Горит распятая под сердцем рана! Будьте вы прокляты, вожди обмана!
Так и расстанемся! И врозь пути! Им - на трибуны! Мне - в миражи!
А из грядущего угарным адом навстречу тянется Бес с чёрным флагом!


Где наша вера? Закон христьянский? По кабинетам? В гробах славянских?
В продажах? Куплях? В особняках? - В моей ладони лишь пух и прах! 
Мне не осилить их! Грядёт орда Осатаневшего! Теперь куда?
Стада славянские, стада покорные в крови, в позорище ревут голодные,
И сытый ходит по головам Русь промотавший седой болван!
Как под воздействием "экстэзи"! Что впереди? Фашист, молчи!
Не прекращается земной кошмар. Процессом Нюрнбергским в груди обман
Как SOS измученный наружу прёт. Фашисты? Мафия? Кто нас спасёт?
Что там за выродки самца дородного из поколения "сверхблагородного"
Навстречу выросли глухой стеной с физиономией как на убой?
По доносительствам, по приговорам как жить прикажете в стране позора,
Обмана, рэкета, резни, погромов, в стране кремлёвского шута и вора?
Мне не осилить их! Бог помоги! Погромы, свастики, рога, клыки...
Русь превратившие в зверинец зверств! А совесть, правда в вас, фашисты, есть?


И поперхнётся душа святая, садами белыми отцветая,
В горячке грянув в колокола в объятья Богу за облака!
Из - под обстрелов воскресшей птицей! Ну, что? Хватайте меня, арийцы,-
Высокой молнией полыхну в личины зверские в ответ Вождю!


Вот и заря восходит после кровавой ночи,  словно на землю сходит Георгий Победоносец!
Ярким лучом сверкает в сотнях библейских свеч. Пусть же Палач узнает кары небесной меч!
Пусть ему громом грянет заповедь в небе синем: "Кто к нам с мечом нагрянет, от меча и погибнет!"