Степаныч. Читает Наталья Первина

Автор Елена Ёлохова
Читает Наталья Первина

https://www.neizvestniy-geniy.ru/users/58576.html


Как здорово начинался день! Мама о чем-то шепотом просила папу, а тот, улыбаясь Серёге глазами, тихо, но твердо говорил ей:
– Скажем вечером, потерпи.
Парню очень хотелось узнать, что же такое ему скажут, но, зная характер отца, было бесполезно узнать что-то раньше назначенного срока. Хочешь, не хочешь, но придется ждать вечера. Мама тихонько подтолкнула его к двери.
– Беги уж, сынок, в школу опоздаешь.
Друг Серёги Леха Иванов уже стоял на углу улицы под раздвоенной в стволе березой и отчаянно махал ему. Времени до начала занятий оставалось немного, ровно столько, чтобы не идти, а бежать до самого порога класса.
– Ты чего, совсем что ли?! – возмущался Леха, – даже Степанычу хлеба не успеем занести…
Степаныч – это рыжий с черным окрасом пес дворняга, который остался один в стареньком покосившемся домике на улице, прилегавшей к зданию школы. Никто из ребят не знал, как зовут этого пса, знали только, что хозяина, который умер полгода назад, звали дед Степан и что пес, хоть и не был на привязи, никогда и ни за что не отбегал от калитки своего осиротевшего дома. Как-то негласно живущие рядом дети старались подкормить Степаныча, кто чем может. Пес брал еду и скрывался в подворотне, но если кто-то пытался приблизиться к калитке, тут же возвращался и, оскалившись, начинал грозно рычать.
– Ладно тебе, на большой перемене сбегаем, – запыхавшись, ответил Серёга.

Большая перемена была между третьим и четвертым уроками. Серёга и Леха, бросив сумки в классе биологии, где должен был проходить следующий урок, выбежали в коридор. Он уже был заполнен учащимися и гудел как растревоженный пчелиный рой. Открывая дверь, ведущую из коридора на лестничную площадку, Леха столкнулся с девочкой, несущей вазу с водой. Куда и зачем та несла ее, было известно только ей, но от этого самого столкновения некоторое количество воды оказалось пролитым на полу, выложенном стеклянной плиткой. Серёга, бежавший следом за другом, поскользнулся на влажной плитке и влетел прямо в закрытую половинку застекленной двери…
Как будто из-под земли вдруг появилась завуч школы Ирина Васильевна. Высокая, пятидесятилетняя женщина в строгом костюме, с аккуратно уложенной вокруг головы косой и с уставшим лицом спокойно и, казалось, заученно, произнесла:
– Завтра с родителями в школу… Носитесь, как оголтелые… И что из вас только получится? Марш всем по классам, а вы, – обращаясь к мальчикам: – быстро уберите разбитое стекло… Ну, а родителям теперь придётся раскошелиться.

Степаныча кормили после уроков. Пес, как будто понимая, что как-то замешан в этом несчастье, впервые съел хлеб, не унося его, прямо перед воротами дома, а потом, усевшись на задние лапы, смотрел в глаза то одному, то другому мальчишке, как бы спрашивая: «Достанется вам, наверное, да?»

Удаляясь от дома Степаныча, Серёга чувствовал на своей спине его взгляд. Оглянулся. Пес сидел в той же позе, только голова была повернута в их сторону…

Леха, как настоящий друг, шел рядом и поддерживал расстроенного Серёгу как мог: ругал строителей и тех, кто придумал стелить на пол эту дурацкую плитку; вспоминал истории связанные с ней, заканчивающиеся переломами, ушибами и, вообще, всякими неприятностями; предлагал вместе пойти к родителям, чтобы те поверили в то, что произошла случайность. Но Серёга решил, отцу не понравится, если он придет с защитником и будет еще хуже…

– Мам! – с порога крикнул Серёга – А папа дома?
Мама суетилась на кухне, накрывала на стол запоздавший обед.
– Он в сарайке. Только ты к нему пока не ходи… Давай мой руки, обедать пора, вон уже третий час… Чего долго-то?
Серёга молча стащил свитер, в котором ходил в школу и в гости, аккуратно повесил на спинку стула джинсы и надел старенький спортивный костюм, который, как говорила мама, было уже не жалко. Вымыл руки и сел за стол. Подперев голову левой рукой, правой долго «купал» ложку в «серых» щах, боясь поднять глаза на мать. Он не боялся, что его накажут, отец никогда не лупил его, а мать только тяжело вздыхала, если он натворит что-то очень серьезное. Сегодня было страшнее, чем серьезное. Мальчишка знал, что отец копит деньги на машину, пусть старенькую, с рук, но родители экономили каждую копейку, а тут он с этим стеклом. Его прошиб пот! А вдруг сегодня вечером отец хотел сказать, что он покупает машину, что ему хватает денег на ее приобретение…
– Ну, что не ешь-то? – потрепав его за волосы, спросила мать. – А вот и отец! Хорошо как, вместе хоть пообедаем!
Отец ел с аппетитом, похваливая щи и поглядывая на не поднимавшего глаза сына…
– Ну все, сын, хватит мутить щи, рассказывай! – отложив ложку, отец сказал это, как всегда, твердо. Увиливать было бесполезно, и Серега рассказал все…
Отец, сунув руки в карман, стоял лицом к окну и молчал. Мать, вытирая фартуком и без того сухие руки, бросала тревожный взгляд то на мужа, то на сына…
– Завтра велели вам прийти в школу, – закончил свой рассказ провинившийся
– Да-а-а… – потянул отец. – Значит, мать, наш разговор придется начать раньше, а ведь хотели вечером. Ну вот что, сын!
Серёга сжался, и вдруг впервые за свою четырнадцатилетнюю жизнь, испугался…
– Надо кончать с этим кормлением! Веди-ка ты Степаныча к нам, двор большой, будку я только что закончил, осталось определить ей место…
Мать сорвалась с места, подбежала к Серёге и, задирая рукава его спортивной куртки, разглядывая руки сына, потом лицо, шею, начала причитать:
– Господи, сынок, а порезов-то на тебе нет? Точно? Может, скрываешь? – и вдруг, прижав к груди голову сына, заплакала.
У Серёги тоже предательски заблестели глаза, но, поймав взгляд отца, он, шмыгнув носом, твердо сказал:
– Не, мам, ни одной царапины, – и впервые за последние часы улыбнулся: – Па, а насчет Степаныча, правда?
– Я тебе когда-нибудь врал? – нарочито строго спросил отец.
– Нет, просто как-то все неожиданно, а вдруг не пойдет, он ведь от дома ни на шаг… Па, ма, я к Лехе! Ой, а у нас даже поводка нет…
– Поводок тебе не поможет, – сказал отец. – Если пес не захочет идти с тобой, он тебя даже не подпустит к себе, уж не говоря о том, что даст накинуть на себя поводок. Думай сын, думай.

Серёга не бежал к дому Лехи, он несся…
Влетев, прямо с порога затараторил:
– Леха, мне родители разрешили Степаныча взять, представляешь, а папа ему даже будку сделал!.. Пошли, ну, скорее же!
– Серёжа, а поздороваться? - сказала Лёшина мама тетя Вера, которую Серёга не заметил за шторой, где был умывальник. – Доешь сначала… – обратилась она к сыну. – Вечно у вас какие-то дела!
Леха сидел, вытаращив на друга глаза, с раздутой от еды щекой и шептал:
– Обалдеть! Да, ты что! Ни фига себе! Вот это да! – и канюча, добавил – Ма, я приду доем… Честно… Даже с добавкой… Ну, мамочка!?
– Ладно, уж! – улыбаясь, сказала тетя Вера. – Все равно не отстанешь! Идите!
Какой «идите», мальчишки неслись по улице, как будто боялись опоздать туда, где сейчас решалось что-то очень важное для них, не терпящее отлагательств, и дорога была каждая минута…
Степаныч сидел в той же позе, в которой его оставили мальчики, как будто ждал их возвращения.
- Степаныч, миленький, пойдем со мной, пожалуйста! - выпалил Серёга сразу, – Тебе у нас хорошо будет. И двор у нас большой, и мама с папой – добрые. Пойдем, ну пожалуйста!.. Что тебе одному-то здесь? Если хочешь, прибегать сюда будешь, я тебя даже на привязи держать не стану, только пойдем, песик, пойдем, милый!
Степаныч слушал мальчика, глядя ему в глаза, и не двигался с места. Казалось, он о чем-то размышлял, решал…
Мальчики стояли в нерешительности, а вдруг не пойдет, ведь столько времени уже один – привык, поди.
Леха толкнул друга в бок.
– Слышь, Серый, давай попробуем пойти, может, и он тогда за нами…
Шли медленно, то и дело поворачивая голову в сторону пса. Идет ли? Пес сидел на месте и глядел им вслед. Остановились. Степаныч встал и… скрылся в подворотне. Всё. Надежда на то, что пёс пойдет с ними, растаяла. У Серёги задрожали от безысходности и отчаянья губы. Ну почему, почему, он такой не везучий...
– Степаныч, миленький, – молил он, – ведь я все сделаю для того, чтобы тебе у нас хорошо было… Господи, если ты есть, ну, помоги мне, помоги, пожалуйста!
Из подворотни показались хвост, спина, а за тем и весь Степаныч. Он направился к мальчишкам. В зубах пес тащил старую, грязную подстилку…
– Вот это да! – вымолвил опешивший Леха. – Гляди, идет.. Идет! Серёга, идет ведь!
И вдруг, как будто спохватившись, спросил у друга:
– Слышь, а за стекло-то тебя здорово ругали?
– Не-е-… – растянулся в счастливой улыбке Серега, –родители у меня, знаешь, какие?.. Здоровские!!!