Касаясь ваших губ, прошу, молчите,
слова мои на кончике пера,
ах, что же вы безжалостно кричите
о том, куда уходят юнкера
под звуки пулемётного романса,
танцуя в нежной грусти на столе,
вот только результаты преферанса
увы, но не подходят больше мне…
Наивность стала признаком признаний
неотразимой юности в любви,
и с точностью подводных расстояний
мы к солнцу отправляем корабли;
а там пускай сжигают наши крылья,
как будто заслужили высших мер,
а я хочу, чтобы не стало былью
всё то, что детям ставили в пример…
Заведомо не знать того, что будет,
отречься от смятения души,
обидно, что так скоро позабудет,
но вы, мадам, настолько хороши;
и ваша бледность мне всего дороже,
но не играйте на исходе дней
волнением неистовым до дрожи,
вы всё равно не станете моей…
Так как же быть, к чему все эти письма,
покаявшись, мы снова согрешим,
и глядя на иконы с укоризной,
с любимыми расстаться разрешим;
молчите, я прошу вас, дорогие
слова мои на кончике пера,
желаю, чтоб поведали другие
о том, куда уходят юнкера…
Ловлю незримо сладкий миг,
Парит росинкою над нами,
Одно дыханье на двоих.