Я к вам пришёл, любимый мой художник,
давайте, снова нарисуем мой портрет;
а за окном строчит весенний дождик,
и чьи-то ножки стуком кастаньет
бегут упрямо в сторону иную,
перешагнув последнюю черту…
Я ваши кисти образом балую,
но вы рисуете, наверное, не ту,
картину явно вы рисуете не ту…
На ней вы ждёте появленья ярких красок,
стыдливых дев и юных удальцов;
но в той толпе средь тысяч дивных масок
я вижу взгляд рассерженных отцов…
Они прекрасны в гневе и за это,
их так не любят жёны и друзья…
Они познали отчужденье света,
и ни один из них не может так, как я;
стоять в молчании не может так, как я…
А посему, не стоит говорить мне,
что у других такая же судьба;
и что налево ходят до женитьбы,
а после свадьбы жуткая пальба…
Словесный выстрел во сто крат больнее
свинцовой пули выпущенной в такт;
она порой бывает нас умнее,
не ранит сердце жалами атак,
большое сердце яростью атак…
Я к вам пришёл, наивный мой художник,
давайте, новый выдадим сюжет;
как за окном строчит весенний дождик,
и чьи-то ножки звоном кастаньет
бегут упрямо в сторону иную,
а я за ними ветерком лечу…
Ах, эти ножки ласкою балую,
обнять их стройность с трепетом хочу…
Хозяйку их я с трепетом хочу……