Степи да степи да степи да вымыслы рвотные,
фотофуражки да матушки в водах родящие,
и коробки, коробки, в них окурки дремотные
плачутся, плачутся в платья свои настоящие.
Рифмы народные, родные, сводные, стадные,
что за пята пролегла, да ногтями стреножила,
голову вверх не поднять, и внизу безотрадное,
черный звонарь не уйдет никогда, не тревожь его.
Он начинает опять черноручия скоропись,
мелкие, мелкие катятся псевдофамильные.
С этим пейзажем мы жили и с ним не здоровались.
Лишь протирали событья, от вымыслов пыльные.
Здесь и живут, и словами неверными каркая
и сладкореча, по струнам-теням ходят, ходят на...
Вот она, белая, серая, черная, наглая,
вялотекущая равноудушная родина.