Песня о самолечении.

Вот такое дело: в ближнем Подмосковье
Раком заболела бабушка Прасковья.
Больше не смеётся, причитает, плачет:
Помирать придётся в страшных муках значит!
Смутные догадки были не однажды,
В области придатков схватывало дважды,
И чего-то типа ( тоже признак грозный)
На кишке полипа двенадцатипёрстной.

В больницу нет резона обращаться ей,
Любой хирург зациклен и предвзят,
Они закончат дело операцией
И под наркозом общим умертвят.

Чувствует средь ночи, что чуть выше таза
И чуть ниже почек зреет метастаза.
Риск подохнуть шибок и нашла Прасковья
Несколько подшивок на журнал «Здоровье».
В панике и в страхе, вылечиться лишь бы,
Все статьи о раке прочитала трижды,
В них симптомов тридцать выискала новых,
А вот как лечиться нет, увы, ни слова.

В журнале что? Лечите у врача недуг,
Бедой самолечения грозят!
А вдруг диагноз подтвердят? Считай – каюк!
А так – лишь пятьдесят на пятьдесят.

Подал зять идею бабке обречённой,
Он диплом имеет – человек учёный!
Институт торговли кончил и к тому же
В зоне съел пуд соли и с братвою дружен.
Он сказал, что в матке зреет разложенье –
Дело в недостатке половых сношений,
Выступает в раке главною причиной
То, что баба в браке не стоит с мужчиной.

Подействовали было зятя лекции,
Но поняла – закончится ничем:
У молодых на бабок нет эрекции,
А у дедов полно своих проблем.

Откопала сваха книжку ей по блату,
Написал Малахов, терапевт-новатор.
Языком доступным каждой сельской дуре.
Впрямь профессор крупный, голова в натуре!
Возвратила книга оптимизм мгновенно.
Не с коего фига биться лбом о стену!
Нет лекарств полезней перегнанной ссаки,
Лечит все болезни, в том числе и раки!

Стояла вонь на всё село порой ночной,
Такой своеобразный аромат,
На плитке бабка четырёхконфорочной
Мочу сгоняла через аппарат.

С хрена как сорвалась, в курс леченья вникла.
Морщилась, плевалась, но потом привыкла.
Словно вновь родилась. Нервы стали в норме.
И пила, и мылась, и в компресса форме.
Так прошло всё лето, но сказал её кто-то,
Что Малахов этот аферист, не доктор.
Полон он коварства, книга его ложна,
Из мочи лекарство сделать невозможно!

С свободой слова членом академии
Спокойно может стать любой пастух.
Поверила – а рак самовнушением
Заглушен, но как видно не затух.

И пошла на крайность: где возле Пензы
Откопала адрес суперэкстрасенса.
Дорогой собака! За сеанс тыщ двадцать.
Ну и что? От рака надо избавляться!
Продала хибару, собралась в дорогу…
Не везёт же старой, не судьба ей богу!
На вокзале людном, чуть прикрыла зеньки –
Щипачи, паскуды, вытащили деньги.

В психинтернате в нервном потрясении
Лет десять после этого жила
И при халатном, видимо, лечении
От воспаленья лёгких умерла.
сентябрь 2006.