Он грешное не хочет путать с праведным,
не празднует лет двадцать дни рождения,
за упокой души свечу поставит он,
попросит у друзей своих прощения.
Развяжет руки горемычной памяти,
откроет саркофаг и пусть страдалица
кричит остервенело, горлопанит и
в районе Кандагара налетается.
Афганский ветер вспомнит обжигающий,
оскал ущелий, пожиравших лопасти,
родимую вертушку «Ми», товарищей,
свой юбилей, как пир над горной пропастью.
Смеялся капитан: «За именинника
слетаю сам сегодня на задание.
Налей друзьям, Серега, по полтиннику
и дважды мне... потом... за опоздание»
...Истлеет уголек в объятьях ладана,
замельтешит кадило неприкаянно...
душа воспоминаньем расцарапана,
он много лет лечил ее отчаянно
и вопрошал, не видя очевидного,
теперь, примерив ризы во спасение,
священник Сергий служит панихидную
по капитану в храме Вознесения.
Ника, песня получилась такая НАСТОЯЩАЯ, афганская... хорошо будет звучать просто под гитару...
Но под песню я не плачу, а вот стих... я его многожды читала, но ни разу не получилось дочитать без слёз.
Пиши, Ника... пиши...