Отцвели
на лугу моем травы,
и ромашки листву потеряли совсем.
Нагадала цыганка -
на судьбу нет управы.
Ведь судьба - это бег босиком по росе:
Не догонишь
в лучах восходящего солнца -
заточен навсегда ты в казенном дому.
Лепестков у ромашки
не видно в оконце,
и не знаешь, где счастье,
улыбнулось кому.
Облака,
словно белые стаи,
потянулись на юг за ушедшей весной.
Налетают снежинки
и медленно тают,
словно летнее платье на поляне лесной.
Я иду босиком
по ромашкам из снега,
подвенечный наряд мне рисуют следы.
И не видно конца
непонятному бегу,
Только лишь ощущенье,
ожиданье беды.
Серебро
с золотой окаемкой
разливают леса
в бабье лето опять.
Я в него упаду –
встретить вновь незнакомку,
чтоб опять в небесах
с ней рассветы встречать.
Водопада лучей
луг накрыло дыханье,
но взамен – ничего,
все цветы полегли.
Ты, цыганка, налей
мне вина на прощанье,
я хочу притушить
от разлуки угли.