Четверостишия

Заутренние слипшиеся веки,
Em
По телу дрожь, а в сердце пустота.
F#
Вот так всегда, в обремененном человеке,
Hm
Проснется поутру его тоска.

Вверху, в углу, там, где нельзя.
Забили три ржавых для иконы гвоздя.
Люди думали, что там удобней.
Висеть на гвоздях, тому, кто на ней.

Я вижу черное сердце прохожих.
Кто эти люди, зачем они тут?
Я знаю, я знаю, что им поможет.
Но они уже выбрали свой маршрут.

Из-за плотной шторы пробивается свет.
Я ломал свою голову столько лет.
Но вот проявил небывалую прыть.
И додумался, надо штору открыть.

Столько лет за колючей проволокой мыслей.
Столько лет я боялся, что грянет выстрел.
Но вот сделал шаг за запрета черту,
И ничто не взорвало вокруг пустоту.

Добро – стекло, зло – амальгама.
Сквозь стекло наш мир струится.
Так вот задумано Богами,
Без зла добру не проявиться.

Все переходит в качество иное.
И мирным вдруг становится боец.
Все остается за твоей спиною,
Но окончанье вовсе не конец.

Шептал я, -- кто там сверху, отзовись.
Сказал он, -- всегда я глаголю с тобой.
Сказал я, -- тогда предо мной проявись.
Сказал он, -- всегда я открыт пред тобой.
Сказал я, -- тогда укажи, кто ты есть.
Сказал он, -- я всё что всегда пред тобой.
Сказал я, -- тебя не вижу здесь.
Сказал он, -- зрячий ты, но слепой.

То, что кажется реальным, нет того.
Это просто все виденье, иллюзор.
Даже нету тут и тела моего.
Здесь для обученья весь простор.