Двенадцать.

Устав от мрачных дум, от одиночества,
От нетрадиционности оков,
Сгруппировались в жуткое сообщество
Двенадцать сексуальных маньяков.
Не стоит называть их местожительство,
Известен этот город вам и так,
В нём правят бал бабло и накопительство,
Поэтому не к месту там маньяк.

Уж где они нашли друг друга, в Твиттере
Или у анонимного врача,
Но неуютно, как на пляже в свитере,
Вдруг стало горожанам по ночам.
Как никогда общественность взволнована,
Отдел убойный стачкою грозит,
Теперь не с кондачка, а согласовано
Твориться населенья геноцид.

Как утро, так в УгРо сигнализируют –
То тут, то там кровавый сувенир;
Вскрывают, режут головы, кастрируют,
Детей воруют прямо из квартир!
Пытаясь тщетно вычислить «апостолов»,
Решить вопрос «кого, когда и где?»,
Сотрудники прокуратуры от столов
Отходят только по большой нужде.

Выходит на облавы после ужина
Спецназ, в комоды сунув кимоно,
Но к утру снова тело обнаружено,
И очень часто, что и не одно.
Сам президент, грозя крутыми мерами,
Ни сколько не фиктивными причём,
Намерен разобраться с изуверами
И лично стать судьёй и палачом.

Я, говорит, на отдых на заслуженный
Министров упеку силовиков,
Не могут совладать с какой-то дюжиной
Душевно ущемлённых п*здюков!
Так до сих пор они и не посажены,
И даже не напуганы пока,
Наводка и прикрытие налажены,
Должно быть есть в полиции рука.

Не для обогащенья и известности,
Душевный ублажая интерес,
Творят себе и в центре, и в окрестности
Такое, что не снилось и СС!
В тревожном шухерном оцепенении
Спит город без поллюций и без нег,
А в это время в чётком направлении
Вновь движутся двенадцать человек.