Милый, приди! Истомилась, соскучилась,
На дорогу пустую смотря, состарилась,
В ожидании руки ломая, измаялась,
В одиночестве ночи считая, измучилась.
И кровать расстелена,
И душа растреплена,
И мечты растревожены,
Что надеждой посеяны…
Я - жива! Я - живая! Тобой любима!
В чем оправдываться? В чем каяться?
Плоть вторгается в сон полуночный,
Заставляя подушку в ладонях мяться.
Больно телу. Душе нестерпимо.
Горло царапая словом несказанным,
Криком Желанье наружу просится!
Выплакать враз на твоей груди
Груз одиночества. Боль одиночества.
Неторопливость часов проклиная
Лишь ожиданьем живу - живая.
Вою волчицей: приди, единственный!
Дверь распахни без стука - хозяин!
Тварью у ног твоих буду ползать,
Взгляда, касания рук ожидая.
Шелком тресну меж пальцев неистовых,
Воском размякну в ладонях жарких...
Чувствуешь, плоть под пальцами тает?
Слышишь, под грудью стучится птица,
Словно наружу стремится вырваться?
И желанием скотским внизу живота
Отдается надежда к тебе прижаться.
Я же тебя люблю!..
Но неслышны шаги. Незаметен взгляд.
Тишина... Вот и утро. Утро раннего мая,
Уносящий надежду лучик - вот он!
И, законы вселенной опровергая,
С губ позапрошлой весной умершей
Заклинанием чуда слетает шепот:
- Я люблю... Значит я - живая?..