"Муссоны и пассаты"

"он придёт, он будет добрый, ласковый, ветер перемен"

Ну на счёт того, что "добрый, ласковый" - это ещё надо посмотреть, а в принципе, конечно же придёт, вернее приходит, а точнее пришёл.
Весенний ветер перемен. Солнце припекает всё сильнее, раскачивая природу нашей полосы. Птицы ловят тёплые потоки и заливаются в своих бесконечных трелях.
Сегодня один из тёплых самарских ветров принёс мне историю о себе и своих собратьях из коллекции Резной Свирели, а музыку к ней доставили испанские потоки от знаменитого скрипача, блогера Roberta Mendoza.
В коллекции ветров для каждого из вас найдётся самый любимый. Выбирайте свой поток, да не затягивайте. Дружно направляемся в сторону перемен. Конечно же позитивных. А как иначе.

Автор истории - "Муссоны и пассаты" - Наталья Захарцева
Автор музыки - "Havana" - Robert Mendoza
Читает - Юрий Беляков

текст истории:
Тебе не показалось. Так и есть, я собираю ветры. Между прочим, ночами оглушительно хохочем, пока на крыше не проснëтся тесть. Отличный парень, пятый адмирал четвёртого космического флота, горит на бакенбардах позолота. За ужином намедни перебрал, чего ты хочешь — марсианский ром, к тому же контрабандная меласса. Напялил старый шлем из плексигласа, лез обниматься со своим ребром. Конечно, с тëщей. Про неё давно цветочницы судачат, будто птица. Такие мысли могут допуститься при взгляде на открытое окно. Теперь жена — по странности она вполне нормальна, да куда ей, что там. Даёт концерты северным широтам. Фурор. Аншлаг. Реклама не нужна.

Ужасно мало времени на сон — у трамонтаны сказки чудесаты. В чулане дисскутируют пассаты, на чердаке блаженствует муссон. Хамсин я отправляю в магазин, уж извини, за сладостями к чаю. Признаюсь честно — крайне выручает. На именины просит клавесин. Зачем? Аккомпанировать жене — гастроли намечаются в Марокко. Вертляв сирокко, что твоя сорока. Завелся мелкий баргузин в пшене. Тесть веселится. Тëща прячет рис. Тайфун по неопознанной причине ломает мебель (хорошо хоть чинит). Мой фаворит, приятель, это бриз. Он тайно удирает на залив, рисует пену, дружит с адмиралом. По дурости поссорился с кораллом. Непостоянен он. Нетерпелив. У продавщицы выпросил берет, зефир назвал опасным серцеедом. Здесь явственно попахивает бредом, но согласись: не самый худший бред.

У дома сад, беседка со скамьëй. Антициклон, причисленный к стратегам. Я — море. Став однажды человеком, оброс уютным домом и семьëй. Надеюсь, что меня не приберут седые боги клëва и улова. Справляюсь ли? Волнуюсь, право слово, поскольку море. Не ручей, не пруд. А если пошуметь — я только "за". Фрахтуйте яхты, радуйте байдарки. Когда с ветрами горлопаним в парке, отдельным детям снятся паруса, пираты, мачты, звуки кастаньет.
Пускай я незнаком с трудами Юнга, зато скажу: любой ребенок юнга (три якоря мне в глотку, если нет).

Вот, угощайся, — мятное драже. Тесть притащил с Плутона. Нет, не жалко. Насторожился? Мать моя русалка. Какие ветры там, в "настороже"? Как исполняют соло на трубе? Борей не разучил пока, но начал. На свете всё возможно, не иначе, один вопрос — а надо ли тебе. Возможно, что в каком-нибудь году ты мне поверишь, поздно или рано. Споëт жена, и под её сопрано, по небу аки по суху пойдут волшебники, святые, колдуны, принцесса-мандариновая долька. И боли никакой, нигде, нисколько. И абсолютно никакой войны.