Гремит гроза, шумя зловещим громыханьем,
Но ты, не слушая её и, затаив дыханье,
Сидишь в своей избе, коря себя за страх постыдный
И всех богов моля, чтоб было бы не видно
Тебя и твою младую мать
Постылым, злобным печенегам.
Твердишь себе «Не надо спать»,
Но очи тяжелеют и смыкаются от вымученной неги.
Но вот, ворвавшись в милый дом,
Один из печенегов лезет в ножны за мечом,
И ты кричишь от страха, совсем забыв про осторожность.
И тут, себя ругая за смертельную оплошность,
Ты выбегаешь и бросаешься с ножом к врагу.
«Ой, - тот смеётся, - Какой опасный! Ой, господи, я не могу!»
Твоё лицо от бешенства пылает жаром –
Твои попытки погубить врага пропали даром.
Ты стиснул зубы, и из глаза катится слеза.
Ты опустил свой нож, закрыв рукой свои глаза.
«Беги, спасайся, мой сынок!» - тебе печально матерь говорит.
Что тебе делать, бедный парень? Огнём твоё лицо горит,
Ты пятишься к двери,
Бросаешься из дома в хладну ночь, и так бежишь до самой до зари.
И тебе кажется, что трусом тебя вся природа называет.
«Проклятый трус», - злорадно ветер завывает,
И ты согласен с его протяжным воем:
Ты собираешь силы, чтобы к врагам вернуться с боем.