Три ронделя

Три ронделя

Рондель предвесенняго полубреда

Ни князя, ни клинка, ни чаши, ни орла.
Лишь стылые следы в грязи заледенелой
Да в небесах шары плетеные омелы
Как память вечного весеннего тепла.

На дряхлых окнах пыль, а в тишине угла,
Где прячется очаг под пеплом тускло-белым –
Ни князя, ни клинка, ни чаши, ни орла.

Книг, видно, триста лет не брали со стола,
И серой кошке Вашей, вислоухой, смелой,
Не уяснить, как ни старайся, в чем тут дело,
И чья рука так глупо карты раздала:
Ни князя, ни клинка, ни чаши, ни орла.


S. c

Я былъ убитъ въ двђнадцатомъ бою,
Но большего не помнитъ голосъ крови,
Именъ не различая въ чуждомъ словђ
Въ какомъ бы ни было земномъ краю.

Но кажется порой, я узнаю
Тотъ день, когда подъ облакомъ суровымъ
Я былъ убитъ въ двђнадцатомъ бою.

Брешь прорезая в облачномъ строю,
Какъ на клинкђ, лучъ вспыхиваетъ снова
Во взглядђ карихъ глазъ, и вђря зову
Безсмертья въ нихъ, я молча признаю:
Я былъ убитъ въ двђнадцатомъ бою.

Irina

Какъ снђгъ въ горахъ, что никогда не таетъ,
Какъ арфы звук, рожденный вђщимъ сном,
Премудрости, такъ день за днемъ
Таинственный законъ оберегаетъ,

Отъ времени безпутнаго скрывая,
И въ имени и въ обликђ твоемъ, –
Какъ снђгъ въ горахъ, что никогда не таетъ,

Частицу первородной силы рая,
Серебрянымъ горящую огнемъ
И неизмђнную, как дальнiй окоемъ,
Какъ возвращенie сирђневаго мая,
Какъ снђгъ въ горахъ, что никогда не таетъ.