И, всё-таки, родился он...ЧАСТЬ ПЯТАЯ.

пошёл из Лондона направо,
угнал подлодку — и поплыл,
за мной гналась дурная слава,
а я ведь даже не курил..

я весь лучился добротою,
вертел радаром, как дитя,
а над родимой мерзлотою
пингвины вешались, шутя.

пусть притаились водолазы
по акваториям портов -
я заходил, как метастаза,
в тела попутных городов,

по мне страдали незнакомки,
стрелялись геи без конца,
неблагодарные потомки
во мне искали подлеца.

я без воинственного гнева,
разбив предутренний туман,
вдруг возникал фантомом Немо
у приглянувшихся мне стран,

я оставлял веселый хаос
или молчание пустынь
там, где, как мне слегка казалось,
хреново жить людям простым,

я создал восемь революций
и три гражданские войны...
я разбросал в небесном блюдце
всех туч рубахи и штаны.

доплыл я даже до Вальхаллы,
где грозный Один пиво жрал,
а волк Фенрир, пугая галок,
Ёрмунганда за хвост тягал,

меня там приняли, как гостя,
предвидеть-то никто не мог,
что, проиграв подлодку в кости,
я обеспечу Рогнарок.

теперь сижу, грущу с гитарой,
весь мир — навязчивый мираж,
он мне не нужен и задаром,
как мишке гризли — макияж.

и в кокаине декаданса
печально струны тереблю,
пытаясь вспомнить те романсы,
где есть про женщин и "люблю"

неприхотливые аккорды
пронзают вымерший ландшафт...
где тот Эзоп с отвратной мордой,
с которым пил на брудершафт?

земной свой путь до половины
не знаю я, прошел иль нет,
но мир почистил от скотины,
из-за какой житья всем нет.

я всех любил на этом свете..
но многим - место на другом..
я их вернул (кого заметил)..
но их полно еще кругом.

что в жизни путного осталось?
что в сердце доброго нашлось?
пинать лягушек — это шалость,
пинать убогих — это злость,

вот помню был один, в тельняшке,
себя драконом величал,
но как нести удоду тяжко
драконьи крылья на плечах!..

и это всё уже не важно,
душа моя не так болит,
я стих прочёл его однажды
и выслал почтой цианид.

таких встречал...и все живое
в душе моей гасилось вновь..
я видел их перед собою,
соплями мазавших любовь.

проистекая из народа,
нельзя опять затечь в народ,
я цель нашёл — мочить удодов,
пока не выкошу весь род.

суров мой северный характер,
тяжёл богемный пьедестал,
кто не ходил в буфет в антракте,
тот не поймёт, как я страдал..

я сплёл венок, надел фуфайку
и водолазные штаны,
и полетел искать Незнайку
к интимной стороне Луны.