ИСТОРИЯ ОДНОЙ КОШКИ

Жила-была на свете кошка.
Жила она, как все бродяги:
Всего боялась понемножку.
И, как бездомные дворняги,

Была она с рожденья дикой,
Скиталась по подвалам тёмным.
И жизнь её была безликой,
И мир казался ей огромным:

Большие люди, злые псы,
Машины, дети и отрава…
Она не ела колбасы…
Ловила листья для забавы…

Она была черна, как ночь, -
Была не грязной, просто чёрной.
Одна-единственная дочь
У мамы-кошки подзаборной.

На ужин добывала крыс…
Деревья были ей спасеньем…
Кричали люди грубо: «Брысь!»
И в след смотрели ей с презреньем.

А родилась она весной.
За лето выросла немного,
В подвалах пряталась зимой.
Её спасла мать от бульдога…

Осталась кошечка одна
На всём огромном белом свете,
Но смелости была полна.
А люди верили примете,

Что чёрный кот - к большой беде!
НЕ подходить, НЕ брать, НЕ гладить!!!
Плевали трижды вслед везде,
Старались со двора отвадить.

Она привыкла жить одна,
Сама себе была хозяйка.
Подругой ей была луна,
Постелью – драная фуфайка.

По крышам прыгала высоким,
Мать-кошку видела во сне
И звёздам пела одиноким,
Гуляя ночью при луне.

Котов всегда пугалась грозных,
От кошек пряталась она.
А после длинных дней морозных
Ей так понравилась весна!

Была к интрижкам равнодушна
И наблюдала за людьми:
Казалось, жили они скучно.
Но что-то ёкало в груди,

Когда смотрела в окна ночью,
Где люди гладили котов -
Казалось это странным очень.
Конечно, ей был нужен кров.

Большая, чёрная, худая, −
Ну, кто возьмёт её к себе?
Им не нужна она, простая.
Кого винить в её Судьбе?

Породистых, красивых, статных
Котов на выставках берут:
Они спят на лежанках ватных,
Им создают тепло, уют.

Ну, а её-то кто полюбит?
Без знатной крови, без манер…
Кто пожалеет, приголубит?
Её никто бы не стерпел.

И лютая зима настала,
Согреться кошечка пыталась.
Она тепло везде искала
И по дворам чужим скиталась.

Нашла приют в столовой школьной -
Оттуда выгнали метлой,
Ударив по спине так больно.
Она везде была чужой.

Нашла клочок земли с трубой,
Где тёплый пар валил клубами.
Коты подняли дикий вой,
Сверкая злющими глазами.

Собравшись в стаю со дворов,
Там грелись местные коты.
Им бы спастись от холодов,
Им дела нет до сироты.

На теплотрассе стаял снег.
Ей так хотелось там погреться,
Но не пустили на ночлег
И некуда ей было деться.

Тугим клубком она свернулась
И спать легла на жёсткий лёд.
Своим сознаньем прикоснулась
К теплу, что в крепких снах живёт.

Когда глаза она открыла,
То не поверила себе
И в изумлении застыла.
И кто же внял её мольбе?

Она лежала в тёплом доме,
Накрытая большим платком.
Ей пара ласковых ладоней
Подали блюдце с молоком.

Прошло полгода. Кошка наша
Пушистой стала и домашней.
А по утрам ей с мясом каша
Она не ест еды вчерашней.

Теперь зовут её Маркизой.
И стала кошка благородной,
И стала ласковой подлизой.
Была ли кошка беспородной?

Вот так нашла себе приют
У добрых ласковых людей
И обрела тепло, уют.
И полюбила их детей.

Она гулять ходила часто,
Не прячась больше по подвалам.
Коты мяукали ей страстно -
Она им стала идеалом.

Напрасны были их усилья -
Как ни старались её звать,
Она теперь с котом Васильем!
И ей на всех теперь плевать!

Её дружок из знатной масти:
Норвежский чёрно-бурый кот,
Клыки-кинжалы в его пасти!
Маркиза с Васькой ждут приплод.

На свете нет счастливей кошки
Её теперь так любят все
Четыре буренькие крошки
Родились рано по весне.