Богиня. Кто убил Пушкина?

Идалия — один из эпитетов Афродиты

Мы любим слушать иногда страстей чужих язык мятежный...
«Евгений Онегин» II, XVIII


«Я влюблен, как безумный... имени ее тебе не называю, потому что письмо может не дойти, но припомни самое очаровательное создание в Петербурге, и ты сразу поймешь, кто это. А всего ужаснее в моем положении, что она тоже меня любит, видеться же нам до сих пор невозможно, ибо ее муж безобразно ревнив...»
( Письмо Ж.Дантеса)

Идалия, как сонная Италия,
Когда в твой мир врывается любовь,
Он пламенем горит, тебе не жаль его?
Но страсть весною будоражит кровь.
Жена она какого-то полковника,
Бесхитростна казалась и легка,
Но высший свет ее потом запомнит он,
И будет месть изыскано сладка.

Идалия, не правда ли – идиллия.
Она готова свету отомстить,
За невниманье, сплетни и бессилие,
Когда влюблен Дантес, то как ей быть?
О, этот ужас – тайное свидание,
Руки коснутся, издали взглянуть.
Здесь подойдет и бедная Наталия.
И Катерина – только б улизнуть…

Везде успеть, бледнея в напряжении,
Мазурку с ним еще потанцевать,
И стать опять для сплетников мишению.
И бабочкой счастливою порхать.
Пусть свечи полыхают в час ненастия,
Лишь не было б пожара, милый мой,
Опасной связи вечное несчастие,
А к ужину успеть еще домой.

Следит императрица так внимательно,
И шутит Пушкин –вечный Донжуан.
Идалия отметит обязательно,
Что истина, а что сплошной обман.
Открыта и доверчива Наталия,
Глупышка, только в мужа влюблена,
Вот и прекрасно – спасена Идалия,
С Дантесом нынче так она нежна.

Что побледнеет яростная Катенька,
И сотворит такое, боже мой,
И бедный Пушкин слишком поздно схватится,
Не разберет, кто свой, а кто чужой.
Дантес влюблен, он никуда не денется,
Да и она не сможет отпустить.
Все пустяки, он не на ком не женится,
Коль Афродиту смог он полюбить.

- Ревнивый муж – мое изобретение,
Он слишком проницателен, мой друг,
Он сам познал чудесные мгновения,
Его жена беременная вдруг…
И только там безоблачна идиллия,
О, этой страсти яростный костер.
Екатерина стонет от бессилия,
Императрица не вступает в спор.

Еще могла вступиться, но тревожится,
Так пусть все в пропасть, в пустоту летят,
Дантес в ее объятьях, и не может он
Жить без нее. Чего ж они хотят?
Ночь с Пушкиным, в порыве оправдания
Чего не сделать, только будет день,
Идалия к Дантесу на свидание
Скользит во тьме, как призрачная тень.

-О, как она всегда очаровательна,-
Шипит Екатерина, и молчит
Наталья так покорна и внимательна-
И всех спасет, себя не защитит.
А свет в пылу уже достанет Пушкина,
Не выдержит он яростных интриг.
Спасти жену. И сплетня в свете пущена.
И этот мир разделит на двоих.

Дуэль у Черной речки. К этой пропасти
Его бросает заговор сестер.
И вот тогда определить попробуйте
В кого во тьме стреляет он в упор.
И падает, интригою замученный,
И не пройдя проклятый лабиринт,
Он видит сон – с Идалией разлученный,
Дантес куда-то в пустоту летит.

И обручен навек с Екатериною.
Как счастлива с ним старшая сестра.
Беда ж идет за самою невинною.
- Наташенька, прости. Но мне пора.
Императрица на балу растеряна,
- Как мог так поступить, как он жесток.
А гений и злодейство? Не уверена.
Екатерины бледное лицо

Сквозь эти грезы снова прорывается,
Ей не общаться больше с Натали.
И лишь во тьме победно улыбается.
Идалия, о, пленница любви.
Дантес и Пушкин, три прекрасных женщины,
И каждая по-своему права.
А маскарад, трагедией увенчанный,
Их разбросает. Скорбная вдова

Еще понять пытается отчаянно,
Что это было, почему она
Обречена, раздавлена нечаянно,
В кого теперь сестрица влюблена.
И где-то там, в пространстве грез, в безбрежности,
Дантес и Пушкин продолжают спор,
О родинках Идалии, о нежности,
Дуэль, и снова выстрелы в упор.

А генерал Ланской в ее объятиях,
Еще не знает прелесть Натали,
Вот три сестры – восторги и проклятия,
И высший свет безмолвен до поры.
Когда гусар строчит стихотворение;
«Погиб поэт» и плачет о былом,
Идалия – чудесное мгновение,
В Дантесе растворяется своем.

И что теперь? Париж ей и Италия
Все лучшие, чем бездушная Москва,
Летит от сплетен и от грез Идалия,
Туда, во тьму, плутовка так мила.
Ей все простят, невинным не прощается,
Она же очарует этот мир,
Когда опять к Дантесу возвращается:
- Твой муж, Екатерина, очень мил.

Скажи ему, а впрочем, все безделица,
Не говори, пожалуй, ни о чем,
Идалия – идиллия, не верится.
- Я больше не жалею ни о чем…
Холодный ветер – бесы разгулялися,
Все замело, Михайловское спит,
И у огня в Париже долго мается
Седой старик в мечтаниях своих.

Преданья старины, и страсти прежние
Доносит к нам стогласная молва,
Веселая, прекрасная и нежная,
Идалия беспечная жива…
Дантес и Пушкин – маскарад, страдания,
Кто будет с нею, кто уйдет во тьму.
Браслет бросает в пустоту Идалия,
Лишь пленники любви ее поймут…


«Вы клеветали на Натали, кокетничали с Дантесом и сыграли по отношению к ней дурную роль!»
«Я ни о чем, ни о чем не жалею…» — признается она в письме к Екатерине.