Гулким грохотом
надоевшего будильника утро
заглядывает в окна,
и сразу же
мое подсознание
противным шепотом
что-то пытается мне сказать.
По-осеннему мокро,
и вот я уже
бегу в толпе, боюсь опоздать.
Дребезжание
трамвая на грани слуха,
как будто
неуместный похоронный звон,
бегу к нему, опаздываю и думаю –
вот же непруха!
А тут вдруг он,
кто занимает собой так некстати
весь мой мозг, и даже ту его
половину,
где по всем законам анатомии
должен быть один только
трезвый расчет.
Ах, Антонио!
Короткий кивок,
короткое объятие,
и снова похоронный звон
трамвая – влезаем
в его двери, распахнутые
гостеприимно,
я чувствую взгляд,
направленный мне в спину
и пониже тоже,
а куда ж без этого, но это-то
как раз не в счет…
Антонио…
А я бы так хотела,
чтобы хоть раз
он заглянул в мои глаза,
но! упрямое подсознание
снова пытается мне сказать –
ему плевать на то,
что у тебя там ЗА,
и В – душой, душе…
Посмотри на его отстраненную
физиономию,
наигранно-непонимающую –
и может, успокоишься уже?
А я бы так хотела,
чтобы хоть раз
он заглянул в мои глаза,
но! упрямое подсознание
снова пытается мне сказать –
ему плевать на то,
что у тебя там ЗА,
и В – душой, душе…