Она его знала несколько сотен лет

Она его знала несколько сотен лет,
Под разным обличьем
и с разными именами.
Хранила у сердца старый его портрет
Истертый на сгибах,
в разводах от слез и цунами.
Вот Он, и его видавший виды фрегат,
Рваный парус,
рядом мокрый упрямый затылок.
Пусть шторм или вал, сам дьявол ему не брат,
Просолен дотла.
О, Боже, как она любила...!
Или, вот, он где-то прикрывает Звезду
От вторженья из-вне,
в дальнем созвездье Пегаса.
Он, как обычно, оставил её одну,
Подражая кому-то
сказав: иттэ кимасу...
Она поверит и будет, конечно, ждать,
Но ей страшно:
он не видит совсем ее крылья.
Поэтому она разучилась летать
И бывает, что плачет
у окна от бессилья.
Она думает, зная его сотни лет
И будучи Той, Которую Любят Так Мало:
"Стоит ли хранить
его полуистлевший портрет?"
Но каждую новую сотню лет
начинает его любить сначала...