Круг первый. Глава вторая

* * *

Ухожу печальный и чуть гневный
В невесомую густую муть,
Не был в жизни никогда я первый
И пройду не первый этот путь.

Заарканил кривой месяц грустью
Камышом заросший старый пруд,
А в дали морями к устью
Корабли усталые плывут.

В парусах искрятся капли гнева,
На корме клубком свернулась грусть,
От форштевня тихо плещет пена,
На цепях зелёных: «Ну и пусть».

Караван бесшумный, безнадёжный
Ускользает в утренний туман,
И уныло путник бездорожный
Повторяет: всё обман, обман.


* * *

Я был красив и молод,
Когда влюблялся в мир,
Любовь, вино, глаз голод,
На шляпе пятна дыр.

Я пас лучами солнца
Стада хрустальных грёз,
Читал про Тарасконца,
Смеясь, грустил до слёз.

Теперь старик угрюмый
На склоне юных дней,
Чернею, как снег талый
Среди младых друзей.

Я был красив и молод,
Когда влюблялся в мир,
Любовь, вино, глаз голод,
На шляпе пятна дыр.

* * *
Что ты хочешь, змий зелёный,
Изумрудные глаза?
В кровь попал твой яд ядрёный –
Виноградная лоза!

Во хмелю звезда двоится,
Насмехается луна,
Улетаю заблудиться
Невесомо в облака.

В алый блеск лучей кровавых
Словно хрупкий мотылёк,
Я лечу на мыслях шалых
Всем рассудкам поперёк.

Вывернут аж наизнанку
Посветлевший небосвод,
Звезды плачут и, как спьяну,
Раскрывает ветер рот.

Опрокинуты стаканы,
Я больной не первый год,
Липко разлились обманы…
Что намёки? – Да, я мот.

* * *
Задыхаюсь восторгом и страстью,
Обезумела с ночи сирень,
Застучало сердце напастью,
И душе моей больше не лень.

Закружились цветочною дымкой
Горизонты и милой глаза,
Взглядом, вздохом
и каждою жилкой
Знаю, копится в тучах гроза.

Прогремит и опять повторится,
Но не будут в цветенье сады, –
Мне давно уже грустное снится
Тихим шорохом жёлтой листвы.

Сладкий ветер лениво тревожит
Лепестков опадающий снег,
Знаю, знаю, никто уж не сможет
Задержать дней стремительный бег.

Как запомнить и как сохранить
Эту негу непрочного счастья?
Отцветёт – и кого тут винить,
Что не принял в цветенье участья.


УВ Ы !

Увы!
Я историю учил не по Ключевскому,
Рады были тогда Достоевскому,
«Кратким курсом» жизнь деды мерили,
Что прикажут и где – отцы сеяли.

Вот и выросли мы безродными,
А считались детьми народными,
Церкви путать стали с амбарами,
Научились жить в стаде баранами.

Личный дворик топориком рушили,
Всему верили, что уши слушали,
Возвели из обломков стену –
От разврата спасали страну!

Как всё будет красиво расписано,
Академиком важным подписано,
А пока есть лопата и лом
Да в далёкой степи космодром.

За успехи друг друга хвалили.
Сколько вырыли! Сколько спилили!
По ночам тайно радио слушали,
Горькой правды хлеб мрачно кушали.

Сколько времени нами потеряно,
Сколько жить, так ещё отмерено?
Да, конечно, не все утеряно,
Но платить, платить – немерено.

Отменить! Отменить разрешения,
Пусть нас совесть грызёт и сомнения,
Пусть кто хочет, верит Сталину,
А другой путь найдет к Державину.


У ГОСТИНИЦЫ «РОССИЯ»

У гостиницы «Россия»
Рот раскрыл провинциал,
Шмыгал носом красно-синим
И задумчиво молчал.

Отраженьем гнутся в окнах
Башни древнего Кремля,
Полыхает в мерзлых стеклах
Алой близостью звезда.

Вокруг немцы и грузины,
«Мерседесы» и «Зилы»;
Пахнут вкусно апельсины
В снежной пышности зимы.

У дверей в важной фуражке
Ручным псом швейцар стоит,
Вход по маленьким бумажкам,
За бумажками следит.

Не берёт наши червонцы,
Обесценились рубли!
Вот французы и японцы…
– У тех деньги, те свои.

Даже пальцы задрожали,
Сигаретку зло кроша,
Сколько раз всех побеждали,
А в плену опять страна!

Нет, рабами мы не стали –
Судьба верить нам в судьбу,
Бога в мате поминали,
Чувствуя свою вину.

Улыбались за подножку,
Ухмылялись на обман,
Горькой правдой понемножку
Наполнялся наш стакан.

Не везёт вот на вождей,
Будь Грузин то, иль Никита…
Все нас держат за свиней
У державного корыта.

И дойти ведь до такого:
Негде вешать ордена!
Ну, а что ждать от другого?
– Всё без края, вот страна…

Спим бродяжкой на вокзале,
Как бы ни был мороз лют,
Клопы братья нам в подвале,
И едят нас, и сосут.

Да, вот пьём, конечно, много!
– А когда не пили мы?
На роду у нас дорога
Пропивать свои штаны.

Позабыв быстро о прошлом,
Нет ведь прежних воевод,
В колпаке и с видом пошлым
Пляшет, пляшет вновь народ.

Кого хочешь выбираем,
Когда скажут нам кого,
И друг другу подливаем:
Выпей, друг, давай ещё.

Заметает снежный ветер,
Вечер брови опустил,
Постовой меня приметил,
Зря стоять нет больше сил.
_______

От гостиницы «Россия»
Шёл к метро провинциал,
Шмыгал носом красно-синим
И Москву… благословлял.


В РЕСТОРАНЕ

Стою один,
а за стеклянной дверью
Бокалов звон и громкий смех:
Здесь пропиваются неверья,
Здесь пропивают честь и грех.

И что с того, что день тоскливый,
С утра туман, на душе лень?
В помятой шляпе и унылый
Вхожу в раздёрганную тень.

Привет всем! Здравствуйте.
Люблю
Здесь растворяться в суету;
Ругая то, что ем и пью,
Ценю хмельную болтовню.

Здесь мне приносит облегченье
Под вилок стук глупый совет,
Здесь всё: отрава и влеченье!
Здесь знает истину сосед!

Здесь, потрясая чувства бюстом,
Певица про любовь поёт,
Здесь над бифштексом
про искусство
Очередной гений плетёт.

Здесь пропиты очарованья
И вновь воспеты. Здесь всё дым!
Здесь пропивает состоянья
Камчатка, верившая в Крым.

Но… гаснет свет и я один
Под дождиком нудно-тоскливым,
Храня тепло заморских вин,
Бреду шататься быть счастливым.