Он - свет! Он - чадо зыбких нив,
Июльских рощ, и зимней стыни.
Как встарь, поэмами в надрыв,
Любим и славен он поныне.
Красою выстлан царский двор,
Сиянье звезд, и вражьи пушки,
Чтоб с тех времен и до сих пор,
Летело славленое – Пушкин!
И был другой, кто в хворый быт,
Узрел, как жутко куралеся,
Руками черные столбы
Стянули шею поднебесья.
Он пел, когда с кремлевских вый,
Струнились нравы поколений,
И от златой его главы
Несется гордое – Есенин!
Когда за красным полотном,
Тянул кровавый шлейф этапов,
Сынов страны пропащий сонм.
В вагонах, стонущих от кляпов,
Воспел поэт на всю страну,
Тот путь, до пор его неброский.
И под гитарную струну,
Взметнулось гордое – Высоцкий!
Вы – глас народа! Вы тылы
Вздыбали грозно в тяжбе нравов.
И оттого досель светлы
Глаза во бронзе ваших станов.
И для того, в упадках сил,
В цепях, острожником сгнивая,
Народ вас русский породил,
И врезал в души, словно сваи.
Вы рвали кляпы, хая гнусь,
Когда кипя бунтовщиками,
На полыхающую Русь,
Упали мраморные камни.
Когда чугунная страна,
То ли спросонья, то ли спьяну,
Упилась кровию сполна,
Поэт незыблемый воспрянул.
2.Обо мне
…Сейчас, вокруг суетных дел,
Я бесконечно сыт наветом,
Но верю, что мне пал удел,
Ничуть не проще, чем поэтам!
Уж ныне гений ни к чему.
Над Русью мир. В пылу свободы
Про президентов и тюрьму
И без него гласят народы.
Про совесть, свитую в чести,
Про души, снятые с этапов,
Про годы тлеющей Руси,
Без чугуна, камней и кляпов.
Про то, как вымучила прыть,
Столбов руками, поднебесье,
И то, что некому грозить
Своею взбалмошною песней.
Вот в эту призрачную новь,
Впрок увядающим заветам,
Кто сможет взять свою любовь,
Прослыв безумцем и поэтом?
Отец словесных оплеух,
Початок вымученной брани,
Ты не от этого ль так вспух,
Затих, погас, одеревянел?
Но, верю, знаю - воспою,
Я, в том быту, под кривотолки,
Страну несчастную мою,
И буду в книгах жить, на полке.