Волшебные страны

Англия

Как денди лондонский иду:
В достоинстве поклона
снимаю шляпу на ходу
Во славу Альбиона.

Елизавета! Перед ней
полмира трепетало.
Она - владычица морей
эскадры направляла

во все концы... И новый Свет
играл ей гимн ее же.
Снимаю шляпу. Вам привет
от всей братвы острожьей.

В твоем тумане даже черт
заблудится мгновенно.
Ты - баба! А ее на борт?
Что яд пустить по венам.

Такой закон! Бывать беде
на корабле от женщин...
Но что-то высшее в звезде
и мудрое, - не меньше

горело в гордости твоей;
Что мужики покорно
тебе несли со всех морей
Власть женского закона.
 


Португалия

пада - грустный романс

В Португалии слушаю паду.
Нежат пальцы нежно гитару.
Струны плачут, волной наплывают.
Сигаретный дымок раздувают.

По гортанным горам, по печали
мягко катятся синие дали
и по морю в кильватере шрама
каравеллы Васко-да Гама

уплывают за парусом парус:
Только мачты и вот, уже чисто...
Начинают мне новую паду
в желтой влаге пахучие листья -

шелестят - по струне пробегают
тихой грустью горячие пальцы;
То прибоем по самому краю,
То по безднам по нервам скитальца.

В Португалии слушаю паду.
Гладят слезы святую гитару:
Ничего мне от жизни не надо!
Тишина на устах листопада

по душе еле слышно разносит
в этой песне последнюю осень.


Греция


Я аргонавт, веселый Одиссей!
Я баловень богинь и бог морей.
С молитвой-песней правлю дальний путь,
Лихие ветры раздувают грудь.

Вперед, вперед! - навстречу чудесам.
О, Греция! О сердце - пополам...
О, Пенелопа! - милая клянусь
Люблю тебя, но еще больше Русь.

Я это драгоценное руно
напополам разрежу все-равно.
На плечи брошу любушке моей -
Волшебной музе - страннице полей.

И две мелодии сольются в тайну грёз:
О, Греция! О, Русь! - оливы и мороз.
Две страсти, две любви меня на бой влекут.
Судьба моя - одновременно бич и кнут

вбивают в спину паруса мечты:
Проклятье и любовь сияющей звезды.
Я - Одиссей! Я вещий князь Олег!
Напополам распарываю мех. 


Египет


По пустыне скарабей
катит тайну Пирамид:
Небо, звезды,- Мавзолей, -
Вековую тяжесть плит.

Время замерло, слегло
в неподвижность, пало ниц:
Смысла нет! Добро и зло
стерли грани - край границ.

Муравьями - ночи,дни
в муравейнике веков
превратили сон в гранит,
в иероглиф тайну слов.

В писк песков ветра и зной.
Нет ответа! В трансе бог!
И над ним один Покой,
как живой лежит у ног.

Да священный скарабей
по заклятию жрецов
тащит души в мир теней,
на Голгофу дань рабов.


Испания


Испания! - Гарсиа Лорка
Встречает мелодией звонкой.
И сердцем на кастаньетах
в искрящейся магии света.

Жестокие конкистадоры
за море в долины и горы,
за золотом на галлонах:
Тарантулы и скорпионы

Берут города на шпагу,
на кровь, на судьбу-бродягу.
И только звезда и птица
никак - не покорится.

Испания - синие дали -
Красавица - ветер свиданий:
В походке такая песня,
От бога с душою вместе.


И грация матадора,
Наваха - начало спора
и жаркая страсть гитары
в конце напускает чары:

И плачут в садах лимоны.
И спят на дне галеоны,
и бродит Гарсиа Лорка
по сердцу - его задворкам.




Франция


Я никогда не буду там...
Не ждет меня Трувиль
в пушистой пене, пополам
с лазурью синих миль.

Волна облизывает пляж
Прохладным языком
и ветер - приклоненный паж
играет с ней... Знаком

ему здесь каждый уголок
в изгибах берегов.
Переласкал он столько ног
И восхищенных слов

Наслушался... Дома, цветы
купаются в листве.
Легонько прикоснулся ты
и ветер в голове

поет по краю синих миль,
давая точно знать:
Мне не видать тебя, Трувиль!
Могу лишь помечтать.



    Япония

Страна восходящего солнца
люблю тебя крепче японца.
Я родом из дикой России
и кажется, нет такой силы

понять и подслушать у сердца
святую любовь иноземцам
к твоим колокольчикам-храмам,
где в каждом припрятана рана

и тихая мудрость дыханья
природы - Ее созерцанье
в крови - в щелевидном разрезе,
где сладкая сакура грезит

о тайной мечте журавленка
смеющейся сказкой ребенка.
И ветер с просторов России
тебя обвевает мессией

совсем не похожей на ветер
встающий тайфуном в ответе
за чью-то звериную зависть
на нежную поросль и завязь

садов в небоскребах и камне,
где каждая точка - смыкание
единой души на пределе
всех сил в самурайском прицеле.



Китай


Я не считаю... За сотню блюд
снова в Китае мне подают.
Слуги бесшумно меняют приборы
и никакого почти разговора.

Только поклоны и птичьи шажки
гладью и крестиком кроют стежки.
Гейша читает чуть слышно стихи,
мимо всех бедствий, мимо стихий.

Тысячелетья одно за другим
словно застыли мгновеньем одним.
В мягкой улыбке, в словах мудрецов
кроется тайна людей и богов.

Красной змеею виляет стена.
В бреши влетают степей племена.
Падают царства в огне и мече.
Гейша читает стихи при свече.

Слушает Будда волшебную вязь:
Что ему жизнь - беспокойство и страсть?
Эти людишки? Он с правом судьи
знает: Они для него муравьи.

Я не считаю... Я тихо смеюсь:
Вот бы такое на дикую Русь?
Гейша прикрыла лицо рукавом.
Веера ветер - слуга за плечом.
   


Индия


Над собой издеваются йоги.
Усмехаются люди и боги
и душа - погляди - отлетела
от почти безвоздушного тела.

Колесница торопится храма
к синим волнам - губам океана -
остудить пышнотелые части
одалисок - священные страсти.

Гималаи прижались к Тибету:
Все четыре дыхания Света
Здесь открыты в объятиях тайны.
Для заблудшей души испытанье.

Но в потоках светящейся сини
я не вижу, не слышу России:
Ее чистых задумчивых песен
от которых печаль поднебесий

опускает звезду за звездою
под пастушью свирель к водопою..
И застыли в пыли у дороги
полосатыми верстами йоги.
    



Италия


И Данте сам, пройдя по всем кругам
из пепелищ тебе построил храм -
Италия! И если ты ей друг?
Определи на изощренный слух

латыни ритм? - Шагает легион
за легионом, как один закон:
Да будет славен и бессмертен Рим!
Боготвори, как я боготворил...

Читай его священную латынь.
Она стоит, как черная полынь
Железным частоколом вечных слов
застывших в зеркале промчавшихся веков.

И Колизей в звериной тишине
совсем не думает о розовой весне.
Он караулит клич издалека -
Последний вздох живого Спартака.

И Цезаря святая колесница
под аркою проносится, как птица.
   

Перу

Как будто бы на премьеру
Я въехал карьером в Перу
и с ходу ушел к индейцам.
Не встретят! - шептал - не надейся,

чтоб сразу тебя в объятья?..
Не сестры твои, не братья.
Не любят такого Анды.
Здесь люди и горы - гранды!

Не вскрика, - пустого слова.
Чуть глянут и тайна готова:
Зачем ты и что за сила
примчала тебя из России?

Здесь ветры, спадая в пропасть
не знают про страх и робость
и гордые крылья птицы
не знают своей границы...

И в песне такая мука
души, - до крайнего звука
трепещет она, замирает
и снова по самому краю

вонзает в глубины сердца
горящие зерна перца
и там, с небольшой заминкой
меня окружили инки.

И вождь подает мне руку,
как ветру, как птице, как другу;
И я в его мудром взоре
увидел за Андами море,

И синие-синие дали,
и парус в горячем кристалле
отточенный зоркостью глаза
острее и твёрже алмаза.