Покойнику никто не пишет

Ни друзей, ни врагов, ни надежды,
канарейки - и той больше нет.
Лишь на старом портрете он прежний,
в белом кителе стройный брюнет.
Много лет не звонят и не пишут,
одурачила подло судьба,
по ночам только бегают мыши,
завывает печная труба.
Одиночество, это второе
имя смерти. По коже озноб,
он все чаще и чаще в запое
в тихом доме, веселом, как гроб.
Извивается дым папиросы
с горьким привкусом прошлых побед,
много раз он безносую с носом
оставлял, ее черных штиблет
за спиною скрипение слыша…
Ведь была же удача в руке!
жизнь прошла, все попутчики вышли,
он один, и вагон в тупике.
Положивши ладонь на печенку
отставной и седой капитан
созерцает пятно на клеенке
и наполненный дрянью стакан,
и лучей золотистые спицы,
что проникли сквозь ставень резной,
ждет когда заскрипят половицы
за его неподвижной спиной.