Не плачь, дитя, что мамка
Оставила тебя.
Гляди: поёт шарманка
И трубачи трубят.
Идём с повозкой нашей!
Коль будешь молодцом,
То станешь ты однажды
Таким, как мы – певцом,
Чтоб петь и барабанить,
Трубить – не всё ль равно? –
За два гроша в кармане
На хлеб и на вино.
В шарманке лопнет голос,
Умрёт старик-трубач,
Наступит холод, голод...
Ты всё равно не плачь.
Тебе пристало выжить
И песнею своей,
Быть может, слёзы выжать
Бесчувственных людей
За то, что нет шарманки,
Что трубы не трубят;
За то, что в детстве мамка
Оставила тебя.
* * *
Камни разобьются,
Горный снег растает,
Реки разольются,
Холоднее станет... -
За вином дешёвым,
Вполглотка налитым,
Нам оставят слово
Только для молитвы;
И от стонов наших
Сцена покачнётся,
Выйдут персонажи,
Празнество начнётся:
Каждый добрым станет,
Мудрым и богатым;
Разнесётся праздник
По дворам да хатам...
А как смолкнет радость,
Кто-то возвратится
Ради сцены. Ради
Звания артиста.
* * *
Я не знаю, как сложится,
Я не знаю, как сбудется –
На серебряной ложечке
Злое зелье остудится
И раскинутся праздники
Под стенами преклонными,
И богатыми красками
Размалюются клоуны.
Я не знаю, как сложится,
Я не знаю, как станется –
Расшифруется сложное,
Молодое состарится,
Уязвлённые принципы
Перестроятся начисто
И неточности примутся,
И простятся чудачества.
Я не знаю, как сбудется,
Я не знаю, как сложится –
Золочёное блюдечко
Зарумянится солнышком
И покатится вишенка,
И покажет желанное...
Я не знаю, кто выживет,
Кто кем будет пожалован...
Я не знаю, что сбудется,
Я не знаю, что скажется –
По грошовому блюдечку
Две горошины катятся
Да за согнутой ложечкой
Пальцы слабые тянутся...
Я не знаю, как сложится.
Я не знаю, как станется.
* * *
Всю жизнь с повозкой странствуем,
Всю жизнь без крыши бедствуем,
Играем сказки разные:
И взрослые, и детские...
Пускай подошвы стоптаны
И рукава ободраны –
Мы верим в зимы тёплые,
Мы ищем земли добрые.
То солнце нам увидится,
То радуга покажется
...Повозка дальше движется,
Повозка дальше катится...
Всю жизнь по свету странствовать,
Всю жизнь в дорогах бедствовать,
Лишенья смехом праздновать,
А смерть в лицо приветствовать!
* * *
Когда цветы сгорят
Не подарив пыльцы,
Когда сгорит заря,
Едва узнав об этом –
Исполнят старый гимн
Умершие певцы,
И встанут из могил
Убитые поэты.
И в этот первый миг
Их песни зазвучат,
Оберегая мир
От бойни и победы,
От тлеющих углей
И вечного огня.
И будет мир земле.
И пепел даст побеги.
* * *
Из города в город,
Из малого в крупный
Автобусом едет
Актёрская труппа –
Актёры-бродяги,
Актёры-бедняги:
Три маски из тряпок,
Одна из бумаги.
Им бед не убудет,
Монет не прибудет.
Зачем путешествуют
Глупые люди?..
Из города в город,
Из крупного в малый
Увозит автобус
Актёров усталых.
Сереет пейзаж,
Пять часов передышка.
А в городе зрители,
Строгие слишком.
И надо играть
На дыханьи весеннем
И верить всему,
Что творится на сцене...
А после спектакля
На слёзной пирушке
Невыгнанной бражкой
Наполнятся кружки,
И надо стараться
Набить себе цену,
Поверив тому,
Что творится вне сцены...
И снова – четыре
Часа – передышка;
И талией вертит
Дорога-худышка,
И возит актёров
Набитый автобус
Из города в город...
И крутится глобус.
А роли все известны наизусть.
Здесь столько лиц и масок промелькнули,
Что своего найти я не берусь.
Меняются костюмы, букли, моды,
На чувствах грим меняется опять.
Мой выход в роли, вызубренной твердо,
А мне другую хочется играть!
Спектакль идет со странным перекосом,
Хотя суфлеры в ярости рычат.
Одни — все время задают вопросы,
Другие на вопросы те — молчат.
Ни торжества, ни страсти и ни ссоры,
Тошна игры заигранная суть.
Лишь иногда, тайком от режиссера,
Своей удастся репликой блеснуть.
Иди на сцену в утренней долине,
Где журавли проносятся трубя,
Где режиссера нету и в помине
И только небо смотрит на тебя!
1974
Владимир Солоухин