Когда июли шлют...

. . .

Когда июли шлют
дожди осенние –
непонимание.
Недоумение.

Был прям и ясен путь,
да затуманило.
Недоумение.
Непонимание.

Ржавеем мы с тобой,
моё мечтание…
Непонимание.
Непонимание.

Несётся товарняк!
Вагоны времени…
Недоумение…
Недоумение…

. . .

А вы не умерли.
А вы здоровы-живы.
Скучали сумерки.
Ждала. Но не пришли вы.
Вы не пришли.
Вы не нужны.
Вы не придёте…
Осталось взвесить все «нули»,
все «за» и «против»…
И, изовравшись
в сверхизысканной икоте,
стаканы
бросив,
броситесь искать.
Пройдёте сквозь меня –
и не найдёте…
Что ж!
Обезьянам
на фаготе
не положено
играть?


Сомнение

Где мои бархатные ноктюрны?..
Где мои солнечные натюрморты?..
Снова запахнет авантюрой.
Самосожжением. Скукой морга.

Во мне рыдают: «Пора наружу!»
И сердце бесится. Долго. Гулко.
Проспекты времени уже… уже…
Перерождаются – в переулки.

Плыву и длюсь, как танец Анитры…
Слежу: звезда моя не погасла?..
Но снова сажусь на чью-то палитру!
Но снова соло на контрабасе!..

. . .

Волком, волком
в катакомбах комнат
воет, навылет
раненая, воля.

Вороном, вороном,
в корчах крылья комкая,
комом в горле
слово «Верю».

Кто там, кто там
захотел попробовать
этого напитка
небольшую толику?..

Только – попробуйте.
Только – пригубьте.
Парализует.
Скрутит.
Погубит!


Нигилист

Кому-то нравится
кричать иль кланяться.
А я
обожествляю нули!
Ну,
кто там опять
докатился до Каина?
Кого ещё в Авели
произвели?

. . .

А день пройдёт – наступит вечер.
И будет мне признаться не в чем.
Наступит вечер и не спросит:
Хватило ли зерна в колосьях,
Достало ли добра и силы,
Договорила ль, долюбила,
И дождалась ли новой встречи?
А день пройдёт. Наступит вечер.


Вопрос

Неужто всё
уйдёт
безболезненно,
бесполезно:
от «А» – до «Я»,
а звёзды –
пуговицы поэзии
на траурном фраке
Небытия?



. . .

Мы не любим встречаться
с зимами.
Осязаемыми.
И зримыми.

Но бывают натуры сильные:
вызревают культуры озимые.

Независимо –
просим-не просим,
по снегам
пробегает
прозелень…
Зеленеет
озимь!

. . .

В полубеде, в полураздумьи
Над головой звезда гудит.
Звереет сердце: образумься!
Погасни. Или – упади!
Сюда! В распахнутые настежь,
Ладони, полные тепла…
Сюда! Моё земное счастье…
Забрось небесные дела.
Пади! Не бойся затеряться.
Сорвись! Пришла твоя пора.
Мои глаза к тебе стремятся,
Как два посадочных костра!
И руки, полные надежды,
Тебя обнимут, как сестру…

Но астрономы неизбежно
Приметят «чёрную дыру».


На рассвете

Устала. Ругайте! Корите…
Скучаю. По синей траве.
Одни отглагольные рифмы
Глаголят в моей голове.
Тоскую по серым задворкам,
По розовым долгим огням.
Одни отглагольные формы
Гремят в голове у меня!
И кто-то усталый – в портрете…
И звёзды – монеты менял…
И скользкий серебряный ветер
Опять чудеса сочинял…


. . .

Так холоден, так зыбок неуют
рожденья нового земного дня…

Как будто в театре занавес взовьют…
Играть! Но что за пьеса для меня?

Неведома ведущая идея.
И место действия не решено.

Не знаю роли! Кто я? С кем я? Где я?
А ведь играла! И не так давно…

А в заоконной оркестровой яме
уже вовсю прелюдия звучит:

две флейты вперемешку с соловьями
и выхлопной трубы речитатив…


. . .

По джутовым канатам ливней
ты забредёшь на облака.
Там солнце – рыжей балериной
танцует танец паука.

А вот, сначала неказиста,
но фокус выкинуть не прочь,
явилась иллюзионистка…
И звёздный плащ раскрыла – ночь.

Она нагнулась и полмира
прикрыла краешком цилиндра.

И шар светящийся повис
в цилиндре, сбитом набекрень…
Какой готовится сюрприз?
Очередная дребе…
Ой! – День!..


. . .

Я тихих дождей
подожду.
Но пока
по насмешливым линиям ливней
я пленно и медленно
следую.

Ловлю их лопочущий клёкот,
и бульканье луж полноводных,
и ловкий пролёт
по лоснящимся липовым листьям…

Потом
я пополню
мелодию ливней
мотивами
тихих дождей…


Сказание

Вещая птица вечера и утра.
Вечная птица. Дивная минута.
Синяя птица дважды прилетает.
Над землёй ширОко крылья разметает…
Загадай желанье горячее.
Думай об одном. Не сворачивай.
Тайное. Святое. Заветное.
Сбудется оно. Сбудется оно,
Если будешь думать только об одном…

Незаметно та птица садится…
Улетает неслышно та птица…