Воистину пути господни неисповедимы!
За те три года, что ходили мы с Христом вокруг Иерусалима,
Нечасто выдавался нам ночлег под крышей дома
В хлеву, на пятизвездочной соломе,
Но свежесть предрассветных холодов,
Благословенная предутренняя сырость
Благоприятствуют глубокому, безоблачному сну без снов,
И в этом божеская милость -
Во снах не возвращаться вспять,
Любимых и родных навек оставив позади
Естественным путем "прожить - не поле перейти",
И хоронить друг друга по пути.
вторник, 4 октября 2005 г., суббота, 23 апреля 2011 г.
Маскат сегодня обложили облака -
Кусками дыма подозрительно промышленного вида.
Откуда знал об этой серной желтизне Булгаков,
Когда писал преддверие грозы над Иерусалимом?
Гонимые осенним желтым солнцем, облака
Дрейфуют в общем направлении на запад, на закат,
Цепляясь за вершины невысоких скал, высотные дома
И за макушки мачт электропередачи.
Медузы таяли на смоченном холсте прибрежного писка,
Лишь слабым горьковатым ароматом бередя стигматы.
Вагант и трубадур, и странствующий рыцарь -
Не так уж романтичны в наши дни,
Объединяемы отсутствием наличия
Определенного, как говорится, места жительства.
А от бомжей - спаси и сохрани
Прекрасных дам, благовоспитанных девиц
И деловых людей в столице и провинции.
И, проходя по ведомству милиции,
Курилка жив! Средневековый романтизм
Перевалил всевышним промыслом в двухтысячные.
Они пойдут на Иерусалим,
Топча прозрачные границы,
И лучше бы вернули им
Господень гроб и плащаницу.
На анонимной, взятой напрокат машине,
Лишь были бы в порядке тормоза,
Нам путь недлинный вниз из Иерусалима,
Пологий спуск длиною в полчаса
До места силы со времен Христа,
По карте - Иудейская пустыня.
Крамской, "Христос в пустыне". Искушение Христа.
Пустырь. Песок. Окаменелые обрывки фраз -
Следы сорокадневной
Игры в "слова, слова, слова...".
И фраза удалась - на сорок первый.