И звучен оркестр печалей

Как тихо и пусто. И мыслей не густо.
А те, что приходят, – приносят печали.
Они даже входят походкою грустной
И так же уходят в пустынные дали.

Поднимется взгляд – безучастные стены.
За стенами – пыльные просеки улиц.
Из трещин-проулков сквозит запустеньем.
Квадраты глазниц сталью стёкол замкнулись.

Делянки кварталов, колонии кубов,
Бетонные пестики тычутся слепо,
Углами скребут перламутровый купол
Ракушки, сглотнувшей и город, и небо.

Конвейерной лентой текут тротуары,
Плащами укутались куклы прохожих,
Спасаясь от липкой бензиновой гари,
Раскинувшей щупальца по-осьминожьи

Вдоль всех мостовых. Перекрёстки как тромбы.
Тревожна морзянка оранжево-красных
Огней поворотных. Капоты. И зомби –
В обход их спешат в никуда и напрасно.

По льду перламутра малиновой каплей,
Слегка удлиняясь, стекает светило
В клюв ночи, разверзнутый с жадностью цапли,
Застывшей над жабой, ползущей по илу.

Закатные отблески рябью на плоти
Стены затухают. В проёме оконном
Ракушечный купол и кубы напротив
Становятся плоским, сиреневым фоном.

Втекает в окно фиолетовость ночи,
Мерцает и медленно стелется шалью.
В тиши запустенья бесплотен, но сочен
След мыслей и звучен оркестр печалей.

06.2002