Новогодняя фантасмагория

Жена сказала: «Милый, знаешь?
Нам надо ёлку! Дети... Радость...
Ты ж, милый, им её достанешь?
Им счастье. Ведь тебе не в тягость?»

Не долго думая, оделся
И в город. После дня мытания
Остановился, огляделся.
Нет ёлок, что за наказанье.

Нет на базарах, нет в витринах,
Нет на балконах, у ДК.
Зелёных, выглядящих дивно,
Не видно. Что же делать, а?

А как же дети? Невозможно
Их ожиданья обмануть.
Я в дребезги разбившись, должен
Проблему с ёлкой обогнуть.

Но где растут лесные феи?
Там, где тайги и края нет?
Я на вокзал, дай бог, успею.
До Воркуты купил билет.

Мой поезд явно был не скорый.
Окошки забраны решёткой.
Понятно, край-то там суровый.
Должно быть всё предельно чётко.

А у вагона проводница.
В ушанке, берцах, камуфляже.
Сурово посмотрела в лица,
А на меня и вовсе дважды.

У ног её, храня хозяйку,
Собака. Злобный пекинес.
На нём, похожий на фуфайку,
Казённый, ватный комбидресс.

— Мне документы ваши надо,
И фейс к осмотру, а пока
Смотрю я, не толпитесь стадом, —
Девица изрекла слова.

И вот уже под полом рельсы.
Допущен внутрь я по факту,
А там, купейные сидельцы.
Я им с порога: «Вечер в хату!»

— За что сюда? — Вопрос услышал.
— Да знаете, я сам не рад.
Всё так спонтанно как-то вышло...
— Да ладно, все так говорят.

Три дня на шконке, срок не малый.
Сквозь перестук колёсных пар,
«А ну-ка, вздрогнем», — раздавалось
Негромко, с нижних льготных нар.

С тоскою думалось о доме.
Мысль прерывалась, лишь когда
Мелькала тень в дверном проёме,
Свет заслоняя иногда.

Свет заслоняла проводница,
К нам проявляя интерес.
А с ней (ему-то что не спится?),
Гулял угрюмый пекинес.

До Воркуты я не доехал.
Досрочно вышел и условно
Подумал: «Город ведь помехой
Мне будет? Это безусловно».

Ушёл без сожаленья поезд,
Меня забыв на полустанке.
Бескрайний снег, наверно в пояс,
И я, в завязанной ушанке.

Потом, проваливаясь жёстко
По грудь в сугробы, чуть дыша.
Я к цели шёл без остановки,
Потея, мучаясь, спеша.

Ну, вот и ельник. Взор упёрся
В могучий ствол, идущий вверх.
И лес вздохнул: «Чего припёрся?
Срубить бездушно, для утех?»

И понял я, что не за этим
Меня несло в такую даль.
Я лишь хотел подарок детям.
Но как рубить? Ведь ёлки жаль.

И в тот же миг случилось чудо.
Мне ель свою дарила лапу.
— Бери, — возникло ниоткуда, —
Ведь не должны детишки плакать...
…………………………………….

Кончался праздник, затихая.
Устало свечи догорели.
А на столе, благоухая,
Подарок от волшебной ели.

Уснули дети. Что им сниться?
Быть может то, что папа может
Вдруг в Дед Мороза превратиться,
И подарить им невозможное?

Жена прижалась, засыпая,
Под мой рассказ про чудо ельник.
Лишь чуть конфузил, раздражая,
В кармане заднем ёлкин ценник.