Бессонное

Туманно. За полночь. Унылость ноября.
Погонщик снов хранит молчание в нирване.
Вот там, где иней лёг на блюдце пустыря,
Он набивает трубку, сидя на чурбане.

И чётки не шуршат в морщинистой руке,
Пока в окне свеча мерцает, не задута.
Быть может так – предвестник лунный, налегке,
Являлся в дом, где спал злокозненный Иуда…

Бросая камешек вглубь тёмного пруда,
Чертя круги загадочно на древе жизни:
Он будто знал куда путь выстлан, где беда
Иль предъявлял счета кошмарами до тризны.

А память таяла в разводах поутру,
Терялась эхом в лабиринте у Дедала.
И "чёт-нечет" мой недруг ставил на игру
В ту ночь, когда над крышей мина прошуршала.

Холодный пот покрыл чуть блеклое лицо,
Ударил оземь лютый посох, сталь сверкала.
И выпала душа из гнездышка птенцом…
А где пустырь – воронка, адским сном, зияла.