Новое

* * * * *

Снова мы ростки сомнений
в жернова любви запустим,
дорожа прикосновеньем
то ли чуда, то ли грусти.

Щеголяя беспорядком,
напросившись на вниманье,
заполняем без остатка
лабиринт воспоминаний.

Где напугано снегами,
обернувшись разноцветом,
торопливыми шагами
уходило бабье лето.

Октябрь-24.

* * * * *

Не зря щепетильный донельзя садовник,
греша на вторичность ступенчатых истин,
подобен плывущим по глади в исподнем
и без во флорическом рае корысти.

Петляет мощённая благом аллея,
влекут зазывалы в фееритях сгинуть,
правдиво прилюдно скрижали лелея
и церковь, явленную пикой Лонгина.

Не всем, умиляясь, слезами умыться,
стезе вопреки хрусталём пробавляться.
Предстань на мгновение иконописцем,
под радугой истово споря о святцах.

Ноябрь-24.

* * * * *

На узоры во всё окно
набросал серебра мороз.
И печалью заволокло
череду подоспевших грёз.

Завела круговерть тоска
по страстям в молодых крылах.
Крутит пальцами у виска
отражение в зеркалах.

Вот амур и сегодня слеп,
а иначе б стрелой сразил
эту женщину средних лет.
И предельно колючих зим.

Одиночество жжёт пока,
и наружу давно пора,
но не выйти ему никак
сквозь узоры из серебра.

Ноябрь-24.