Пока горячая, как ток – по проводам, по жилам нашим кровь без устали бежит
И сердце пылкое в нас словно во врата владений вечности настойчиво стучится,
А мысль не ведает покоя и всё далее за горизонт стремится,
На резвых крыльях достигая широчайших уж, космических орбит, –
То, как клокочущий вулкан, недаром жизнь вокруг бушует и кипит,
А с ней и поезд бесконечной Эволюции на месте не стоит
И в даль туманную времён, стуча колёсами своими, лишь стремительнее мчится…
ВЛЮБЛЁННЫЙ В ЗВЁЗДЫ
Со всею пылкостью своей души, как тот влюблённый в звёзды увлечённый астроном,
Их зачарованный узором, их маршрутами, их лучезарной иномирной новью,
Боготвори саму Вселенную с Эфирною Душой Её и Кровью,
Струящейся внутри тебя, и с Её Разумом, что растворён во всём,
Что есть вокруг, как соль – в морских волнах, – и будешь тогда ты в пути своём
(В такой же степени, по существу, космическом пути, как и земном),
Поверь, сполна вознаграждён Её такими же, ответными, Заботой и Любовью!
В МИЛЛИАРДЫ РАЗ
Хоть, как известно, искра творческая Божья в человеке есть едва ли не любом
И каждый Свыше наделён душой бессмертною, и разуменьем тоже,
Из тех же органов внутри их, как и тех же самых членов, состоят тела, – а всё же
Чудесным образом при этом меж собой не повторимы мы ни в чём!
Пусть даже, по большому счёту, все мы только капли в океане жизни мировом, –
Но, может, в нас то Сам Творец, единый, нераздельный в естестве Своём,
Как Солнце, отражён и этим в миллиарды раз усилен и умножен?
НЕПОТОПЛЯЕМЫЙ КОРАБЛЬ
Что из того, что перед нами, на поверку, каждый раз лежит по-прежнему всё та же,
Как море вспененное, хмурое, пучина беспокойная земных забот и дел
И где назначен многотрудному, томительному плаванью предел
Иль пристань, может статься, временная ждёт – никто не знает и не скажет?..
Пусть, то и дело поглотить собой грозя, она со всех сторон обляжет –
Что из того? – Затем и жизнь нам, как известно, не одна дана, и даже
Непотопляемый корабль хотя бы собственного духа и бессмертие – в удел!
ХУДОЖНИК ЖИЗНИ
В служенье светлом, бескорыстном кто все помыслы, всё вдохновенье посвятил другим,
Доверив без остатка все порывы лучшие души высокой благородной страсти,
И этим жизни полотно самой по-своему преобразил отчасти –
Художник в самом деле истинный! – Тому синклитом ангельским, святым,
Поётся в вышних похвала и в горней выси уж над поприщем земным
Белёный приготовлен холст… и не имеет смерть над ним
Одним действительно хотя б какой-то, разве кроме кажущейся, иллюзорной, власти!