Юлейлюм

(Перевод с английского «Ulalume»)
Эдгар Аллан По (1809-1849)

Там – небо серо и сонливо;
Там – листья хрупкие, сухие,
Там – листья вялые, сухие,
Той ночью в Октябре тоскливом
В году, прошедшем, как стихия;
Там – озеро седое Обер
В туманной дымке места Вир,
Внизу вблизи с промозглым Обер
Был лес вампирский в месте Вир.

По кипарисовой аллее
Титанов брёл с моей Душой,
С Психеей брёл, моей Душой.
Тогда я сердцем был смелее,
Как рек сжигающий поток,
Так серы бешеный поток,
Несущий жар к подножью Янек,
В суровом климате течёт
И лаву вниз под Гору Янек
Со стоном к полюсу несёт.

Мы разговаривали здраво,
Но мысли наши были скрыты,
Виденья памяти забыты,
Октябрь поглядывал лукаво,
Про ночь того не знали года –
(Ах, ночь ночей, так – год от года!)
Не замечали в дымке Обер,
(Хотя гуляли там кругом),
Не помнили сырое Обер,
И лес вампирский в месте том.

Когда стареющая ночь
И диски звёзд ласкали утро,
Наш путь закончился под утро –
Рождённый свет гнал темень прочь.
Двурогий серп поднялся мудро,
Хоть был до утра неохоч,
Была Астарта светлокудра,
Похожа на луну точь-в-точь
С рогами, как из перламутра.

И я сказал: «Она теплее
Дианы: не напрасны вздохи,
Она смакует эти вздохи:
Как черви на щеках, милее
Блестели слёзы при сполохе
Из Льва созвездья звёзд светлее,
Как в Лету канули эпохи,
Забыты звёзды Льва эпохи –
Ступала вверх, как по аллее,
Лучились ясных глаз всполохи,
Сквозь логовище Льва смелее,
В глазах – её любви всполохи.»

Психея, палец поднимая,
Сказала: «Веры нет звезде,
Её не верю бледноте:
Поторопись! Звезде внимая,
Давай летать с тобой везде.»
Но крылья жуткий страх сковал –
Они повисли, как кули,
Лишь дух в агонии взмывал,
Увязли пёрышки в пыли,
Застряли горестно в пыли.

Ответил я: «Мечтанье это,
Давай раздуем робкий свет!
Пусть нас омоет чистый свет!
Его сиянье – путь к рассвету,
Лучи с Надеждой шлют привет: -
Всю ночь всполохи шлют привет!
Доверимся мерцанью света,
Уверенней блестит просвет,
Доверимся блистанью света,
Ведёт нас правильно просвет,
Ночь умаляя в Небе где-то.»

Так успокоил я Психею,
Обнял её, поцеловал
И от унынья удержал;
Мы подошли к концу аллеи,
Но нас остановила дверь,
Нас задержала склепа дверь,
И я спросил родную фею:
«Что здесь написано теперь?»,
«То – склеп с могилой Юлейлюм,
С твоей пропавшей Юлейлюм!»

И сердце сразу помрачнело,
Как листья – хрупкие, сухие,
Как листья – вялые, сухие,
Я крикнул: «В Октябре бледнела
Седая ночь в года лихие,
Там, где во времена лихие
Гулял и я под гул стихии,
Ах, бес манил в места глухие.
Сейчас я знаю – рядом с Обер
В туманной дымке – место Вир,
Сейчас я знаю - рядом с Обер
Есть лес вампирский в месте Вир.»

Потом вдвоём мы с ней спросили:
«Лесные могут ли вампиры,
Премилосердные вампиры
Нам преградить своею силой
К великой тайне доступ в пустошь,
В секрет скрывающую пустошь,
Чтоб нам планету воскресили,
Освободив из Ада души,
Чтоб грех тяжёлый не носили
В Аду блуждающие души?»
1847


Фото ru.freepik.com