БОЛДИНСКАЯ ОСЕНЬ (120 лет)

Если бы не карантины холерные,
Мир не узнал бы о Болдинской осени.
Пушкин в имении. Грусть - непомерная!
Как там невеста? Верна ли, не бросила?
Славься во веки веков, сублимация!
Где отыскать идеальней условия?
Бог с ней, со свадьбою! Всё наверстается...
Сядем пока что мы за предисловие.
Будут потомкам лишь переиздания.
В славе посмертной мотив бескорыстия.
Ведь и поэты, увы, мироздания
Только частицы. Печальная истина!
Мы быстротечны, как хрупкие кварки.
Миг - и следа даже не остаётся.
Плоть - в переплавку. И болью неяркой
Гаснут в глазах наших звёзды и солнца!
Но миллиардами душ удивлённых
Мир этот дикий всё ж очеловечен.
И неустанным желаньем влюблённых
Вечен он, вечен он, вечен он, вечен!
Лишь не влюблённым нет дела до осени.
Хмуры их лица и взгляды бездушны.
Господи, очеловечь их, дай души им,
Музыку влей в равнодушные уши!
Пусть расцветут, пусть влюбиться отважатся,
Пусть опьянит их великая вера.
Пусть эта жизнь им прекрасной покажется -
Что карантины кругом и холера!
…Болдинской осени дали туманятся.
Творчеству нужно порой одиночество.
Страсть безысходная песнями мается.
Пушкину - пишется. Пушкину хочется...
Очень… в Москву… в белокаменную!