Разрушен и почти приговорён.
Его нутро асфальтовое вспорото.
Последним уцелевшим фонарём
нависло солнце над горелым городом.
Поломанные челюсти домов.
Часовни с закопчёнными глазницами.
Шёл бой. И купол неба был багров.
И мир трещал по шву, как будто ситцевый.
А шов — он здесь, на речке, на степях.
Неровный край. Суровая окраина.
Здесь русский дух на диво не зачах:
шумит ветрами, дышит в губы раненым.
Здесь — клином свет. И чаша горя — всклинь.
Хлебни — и вкус вовек не позабудется.
Но вот уже идёт себе, прикинь,
вдоль чёрных стен, оставшихся от улицы,
и клеит объявления подряд
девчонка лет одиннадцати отроду:
«Хорошим людям в дар отдам котят».
И солнце светит. Значит, жить и городу.