А осень цветёт, как ни в чём не бывало,
и ей рыжехвостой цветения мало:
листвой заметает, дождями морочит
и смотрит глазами несытыми ночи,
хоть ластится изредка утром погожим,
её грациозность обманчива всё же,
тут что ни уловка, то новый каприз.
Дождётся, откроют охоту на лис!
Метелью опутают быстрые ноги,
капканом ледовым обтравят пороги,
припустятся гончие – ветры-ветра,
и в диком азарте начнётся «жара»:
морозы всё ближе, порывы резвее –
огняные клочья по свету развеют,
испариной выступит иней густой.
И пустит ли кто-то к себе на постой?
Но это не точно и верно не скоро.
Тем более есть и укрытья, и норы,
где сладкую тыкву и парят, и варят,
и сушат пунцовый кленовый гербарий,
и горсти ранеток, что райские птички,
роскошные бусы янтарных лисичек,
и солнечных сказок пушистые сны,
где лисы не так уж и обречены.