Пригвождённый однажды к белу свету своим бытием,
Ныл и жалился всем, что, мол, несправедливо страдаю.
Что мне послебытийные радости рая,
Если эта вот нервная плоть и земля под огнём?
Карамазов о детской слезе сочиняет трактат,
Обвинений Судьи самогО многотомные эвересты.
Всё учли и составлены контрпретензий реестры,
Взвешен вздох даже каждый на чашах небесных карат.
Что же сердцу так тесно и мысль ускользает за грань,
В безконечность стремится, сбегая от тяги подземной?
Может, всё же не тщетна за душу с драконами брань?
И ценою божественной удостоены мы не для тлена?
Если бог, всю вину на себя одного возлагай,
Получай по заслуженной только богам их мере.
Всем известно: воздастся любому по искренней вере,
Если бог ты, свой крест на земле по делам получай.
В настающее Завтра глазами музейных химер
Смотрят с телеэкранов вершители судеб.
Всесожженье любви Бог явил нам, а наше ли будет,
Если злобное слово раз за разом и с мата в карьер?