Баю-баю, зверь бессонный
что вращает колесо,
спят леса, холмы и склоны,
дверь закрыта на засов.
Одуванчик, баю-баю,
спит на тонком стебельке.
Зверя лапа золотая
руны чертит на песке.
Страшен блеск змеиной кожи,
выше гор его хребет.
Тише, одуванчик Божий -
баю-баю, смерти нет.
Баю-баю, под ракитой
спит волшебная вода,
к небу чёрному прибита
чудотворная звезда.
Засыпаю, баю-баю,
крошки хлебные кроша,
с ветром таю, отлетаю,
одуванчика душа.
П. Фрагорийский
Фрагмент из книги
Мран. Тёмные новеллы
Приличная колыбельная, вполне в ранге стиха. ) Только по моему предвзятому мнению, надо бы подумать в последних четырёх строчках: "-аю", или "-ает". В первой и третьей, кроме баю-баю. Но это дело хозяйское. )))
Не, тут продумано всё. Вторая строфа - персонификация, одуванчик - отлетает. И самоидентификация умирающего существа с душой. Это колыбельная от лица Лусии, которая себя сравнивает с одуванчиком. И становится одуванчиком. Это её колыбельная.
Я к тому что это не пейзажная лирика.
Чуть позже выложу главу Мрана - новеллу "Одержимые". Вот эта песенка оттуда.
Если вначале - обращение, то "зверь бессонный" выделяется запятыми. Ну и далее соответственно обращению. А если нет, то соответственно констатированию фактов.
С уважением, Александр.