Стихи живут не сами по себе,
Они приходят в голову от боли.
Текстовкой связной преданных небес,
Но что-то мерзкое опять неволит.
Тяжелый груз дыхания планет
На плечи ляжет, сдавливая шею.
Строфа-опричник, жаждущий примет,
Юродством глянет с видом ворожеи.
Не бойся в пустоши стеклянных грез,
Увидеть мертвый океан надежды.
Жесток и страшен голосище звезд!
Но все же он – не ядовит, как прежде.
Потоки рифм затейливо воткнут
Своих картин раскидистые жала.
В залог отдашь себя, души уют,
Они, как плесень, им простора мало.
Стихи живут в разрозненной игре,
Тебя все время кто-то мнимый пишет.
Такой себе изысканный абгрейд,
Где симбиоз рядов и прочих фишек.