Сергею Есенину

28 декабря 1925 года в ленинградской гостинице «Англетер» трагически ушёл из жизни непревзойдённый соловей великой русской поэзии Сергей Александрович Есенин, автор многочисленных шедевров, в том числе и уникальных «Персидских мотивов». На мой взгляд, лучше всех о Есенине сказал А.М.Горький: «Есенин – это орган, который природа создала для самовыражения». Как говорил сам поэт, «большое видится на расстоянии». И теперь, после 93 лет со дня его смерти, мы на самом деле видим, каким большим явлением он был. Уверен, чем дальше по времени, тем более будет возрастать потребность в его ошеломительной по искренности и мелодичности поэзии. Отдавая должную дань памяти нашего задушевнейшего Сергуни, предлагаю вашему вниманию несколько своих стихотворений из цикла «Есенинские мотивы».

СЕРГЕЮ ЕСЕНИНУ

Я ведь тоже не был на Босфоре,
Но и мне морей голубизна
Видится в невыдуманном взоре
Той, в которой русская весна.

На Востоке девушки смуглее,
И зрачки у них черней смолы.
Мне одна шептала: «Будь смелее!»,-
Что цвела под сенью Бричмуллы.

Обнимала тонкими руками,
Обвивала нежностью своей,
Осыпала розы лепестками,
Ворожила слезами свечей.

У нее в узорах шаровары
И прозрачны дивные шелка,
И такие чудные отвары,
Что, испив, пьянеешь на века.

Пролетали сладостные ночи,
Забывался мир за гранью гор,
Но и эти угольные очи
Россиянки грезили мне взор.

Находясь в объятиях дурмана
Черноокой пери, все равно
Я желал подняться с оттомана
И на север выпорхнуть в окно.

Мы не держим девушек в неволе,
И у них есть выбор для любви;
А самцов, погрязших в произволе,
Усмиряем с помощью пахви.

Потому и не было печали
От разлуки в сердце Бричмуллы:
Все мы мимолетное встречали
И прощались мило, без хулы.

Брат Сергей, во взоре персиянки
Ты увидел море и Босфор
И хотел сыграть ей на тальянке,
Чтобы стал красивым уговор.

Оттого в любом твоем напеве
Столь душевен лирики поток.
Как узбека тянет к русской деве,
Так тебя тянуло на Восток.


* * *

В сонном шорохе осеннем
Колдовством дремотных дум
Мне явился вдруг Есенин,
Опечален и угрюм.
Я спросил его: «Сережа,
Отчего в твоих стихах
Так привольна и пригожа
Дева песенна в грехах?».
Он, не думая, ответил:
«Оттого, что мир любви
Не грехом телесным светел,
А симфонией в крови».
Я спросил: «Так отчего же
В дебрях слякотной молвы,
Извращен и искорежен,
Не сберег ты головы?».
Он задумался надолго,
А потом сказал: «Вполне
Может быть, что людям толком
Не пропел о Шаганэ».
И, воспомнив имя милой,
Он еще угрюмей стал.
На плечо его уныло
Лист багряный опадал.
Но, стряхнув и лист, и думы,
Вдруг спросил он: «Бахтиёр,
А с чего ты сам угрюмый,
Отчего твой грустен взор?».
Я сказал: «Эх, брат Серега,
Мир людей меня «достал»:
У счастливого порога
Потерял я Идеал».
«Не грусти,- сказал Есенин,-
Лиру звонкую настрой
И назло тоске осенней
О любви своей пропой!
Собери все звуки мира -
Звуков много Бог создал -
И тогда душой и лирой
Обретешь свой Идеал!»
Так сказав, исчез Есенин.
Я же слышу новый шум
В сонном шорохе осеннем,
В колдовстве дремотных дум…


ПОДРАЖАНИЕ РУССКОМУ БРАТУ

«Шаганэ ты моя, Шаганэ…»
С.Есенин

Гульсара – не моя Гульсара.
У судьбы не любимчик я, что ли,-
Не отвыкну от пасынка роли,
Повторяя с утра до утра:
Гульсара – не моя Гульсара.

У судьбы не любимчик я, что ли:
По-иному встречаю рассвет
И глотками смакую шербет
Одиночеством данной мне боли.
У судьбы не любимчик я, что ли?

Не отвыкну от пасынка роли,
Притворяюсь веселым в беде.
Во враждебной для духа среде
Я мечтаю о лучшей юдоли.
Не отвыкну от пасынка роли.

Повторяя с утра до утра,
Что любимая женщина где-то
Ублажает другого поэта,
Я у смертного маюсь одра,
Повторяя с утра до утра:

Гульсара – не моя Гульсара.
Утешаю себя саботажем:
Ведь на зов повелительный даже
Не пришла к Магомету гора!
Гульсара – не моя Гульсара.


НАВАЖДЕНИЕ

Светлой памяти
моего брата по духу
Сергея Есенина

Этот ветер восточный,
Этот ветер хмельной
Разбудил меня ночью,
Будто знался со мной.
Я спросил его: "Ветер,
Что ты ищешь во мне?".
Ветер тихо ответил:
"Шаганэ, Шаганэ".
Я сказал ему: "В грустной
Русской вьюге-пурге
Про персидские чувства
Знал Есенин Сергей.
От земель Алазани,
Хорасанских огней
Долети до Рязани
И найдешь Шаганэ".
Ветер веял и слушал,
Но понять не хотел,
Что в пустынную душу
Он сейчас залетел.
И, наполнив собою
Все пустоты души,
Ветер странной мольбою
Растворился в тиши.
И я мучился ночью
И не знал, что со мной...
Ах, ты, ветер восточный,
Ах, ты, ветер хмельной!

БАХТИЁР ИРМУХАМЕДОВ