Как приятно сидеть и не ждать ничего:
окаянного гостя, шрапнели в затылок...
Я и сам здесь пролётом. И хуже, чем гость.
Мне по силам роптать. Только жить не по силам.
Мне в награду даны униженья и смерть.
Шёпот крови моей в небесах не расслышан.
Я сижу за стихи, гомерический смех;
я сижу за ночные гулянья по крышам.
Здесь ли ты, отвечай, многоликий палач?
Здесь ли ты, секундант очарованных камер?
Отпирай же замок и - была не была! -
я на плечи взвалю свой кладбищенский камень.
Я пройду, несогбенный, по улицам тьмы.
Окровавленным призраком юркну в проулок.
Тот навеки блажен, кто не узнан людьми,
кто ничем никогда отродясь не рискует.
Этот камень - любовь, этот камень - аят.
И молчанье. И свет. И греховное пламя.
Значит, мне суждено, не сгорая, сиять.
Только жаль, у сиянья короткая память.
Я подобен ему, я не жду ничего.
Я ни с кем ни в родстве, ни в преступном союзе.
И во мне только ночь. Звероглазая ночь.
И неведомый Бог - мой нечаянный узник.