Историк

Исторический Бульвар (или - «Историк», на ребячьем жаргоне), - это поросшая кустарником и миндалем гора, с уютными аллеями для влюблённых пар, оркестрово-танцевальная яма, «Бастион» - летний кинотеатр, телевизионная и парашютная вышки, у подножья её, - Матросский Клуб. - Это всё – новодел. Из Истории – тут, помимо глубокого рва, опоясывающего Язоновский редут с батареей Льва Толстого, высятся Панорама Рубо и памятник графа Тотлебена - главного фортификатора 1-й Севастопольской Обороны...
​
​Федотов, Крючковский, Поплавский, Зиганшин, - мало кто эти фамилии не слышал раньше! – Баржу Т – 36 с четырьмя дембелями, штормом со швартовых - сорвало и в Океан унесло, и они 49 дней по Тихому Океану, впроголодь дрейфовали. На КТОФе их искать перестали, (а может, - и не начинали?), со всех видов довольствия сняли, из списков части списали, (в виде груза двести значились), но америкосы, баржу с ними полуживыми в океанских просторах - всё ж отыскали-ославили, и Никите пришлось Ордена им присваивать… Их портретами, (вместе с Членами Политбюро), не только аллея Историка была облеплена! Ели на танкодесантной барже той, - кто - что мог, (в ход пошли сапоги и гармонь), - даже, им песню придумал народ: «Крючковский – буги! Поплавский – рок! Зиганшин съел чужой сапог!...» Позже выяснилось, их - почти не искали, (отцы-командиры за свои шкуры боялись), а вот, - янки, поиски не прекращали! - Если бы - наши нашли, то может, - за дезертирство бы, - и не расстреляли, но - на Магадан – с Итурупа б, - сослали, (за то, что – врагу, полу трупы - в плен сдались), а – так, прославленным на весь Мир стойким воинам, - Награды Высокие дали...
За чугунной оградой Исторического бульвара, чудеса начинались для нас-пацанов, - чуть ли не сразу: Англо-французские ядра валялись в кустах всюду - тама и - тута, целыми и половинками (сегментами,четвертинками), а уж, сколько их было у Язоновского редута! Снятые с затопленных у входа в гавань кораблей, пушки в своих капонирах - ещё не были - в бетонные мешки обуты, и песок из прогнивших мешков высыпался, и обвод из ивовых прутьев, (которыми орудийные дворики обшивались), от ветра-дождей постоянно ломался, - местные угрюмые дворники, - их каждый день выметая, ругались.
Вход в Панораму стоил тогда, - всего …пятачок! - Нынешняя цена, непременно б, у всех вызвала - шок!...

От памятника графу Тотлебену, вдоль аллеи от Панорамы и - до батареи Льва Толстого, красуются портреты Членов Политбюро и их фамилии, (подписали, наверное, - для того, чтоб наши люди знали - в лицо, управляющую ими, комарилью), и мы с другом Толяном - наперебой, стали придумывать …клички им, соревнуясь в остроумии между собой: - " Хрущ-Суслик-Поляна-Байбак-Косой!…"
В строгом костюме мужчина, что слонялся в толпе экскурсантов, как-то сразу так странно напрягся, и к нам поближе стал пробираться: - "Подойдите ко мне ребятки! А кто ваши мамки и папки?…"
Почуяв подвох, мы с другом так побежали, - что аж, засверкали пятки, - из драных, наших, сандалий!
От него скоренько мы убежали, - не ведая, какой горькой участи для родителей, только что избежали…

Рядом с новостойкой (в те времена, весь город был - одной большой стройкой, а белого камня, в Инкермане, - хоть, отбавляй), мы с Толькой, чуть было не нашли одну беду - на двоих: приключений, на свои юные задницы - и до этого находили, но - те два бедных пацана, таких же, - как мы, сорванца, - нас опередили… Рядом со строящимся портом, окруженным полу дырявым забором, (запретный плод – сладок, и к нему нас, как мух - на мёд тянет, порой, - даже слишком), не зря говорится, - что «каждый взрослый мужчина, - случайно выживший в детстве мальчишка…» Два пацана нашего возраста, бегали по стенам котлована, в котором хранился, как - в ванне, полузастывший битум. Вдруг, один из них со стенки свалился, другой до него дотянулся рукой, но не удержался, и – вслед за ним, провалился. На их крики о помощи, - мужик появился, бросив на чёрную, полужидкую массу доску, прыгнул на неё, - …она проломилась, и гудрон, солнцем июльским расплавленный, - всех троих засосал в свое тёплое чрево… Трое зевак, прибежавших на дикие вопли, увидав их страшную смерть, - ничего не смогли сделать, повторить судьбу смелого парня, они - не рискнули! - Так, все вместе, в том чёрном тесте, - и утонули… Слухи об этом ЧП, по городу быстро распространялись, - достигли ушей наших родителей, и они – домой, с работы примчались… Поняв, что переволновались – зря, задумались, - как бы отправить нас, поскорей, - в детские (для малоимущих - бесплатные, а тогда, - почти все мы таковыми являлись) пионерлагеря. Так, нас с другом, - почти на всё лето - и разлучала Злая Судьба (или - родители), раскидывая нас - по разным пионерлагерям: - то в Алсу-1, - то в Алсу-2, то - в Ласпи, а то и – вовсе, - в Батилиман, а кого и – в Артек (но это решала - родительского кошелька, толщина, а обладателей - этого приза, - не было среди нас…)
Для меня теперь, - ничего прекраснее нету, кроме моря и гор, заманчивых этих,
пол-лета, бывало, мы здесь проживали, - пионерлагеря Ласпи, заложники-дети, -
поскорей бы закончились, переживали, - недели и дни заточения, эти! Но - утром,
однажды, нас всех поразила, бросившая якорь шхуна, застывшая посредине залива,
и мы вскоре узнали, – то снимали кино - про дочь старика Бальтазара и Ихтиандра,
которого соперник его, Педро Зурите, никак поймать не мог, на этом своём корыте…

Сказочные по красоте места, где снимался тот фильм, и то, что сам актёр-Ихтиандр
был нам земляком (факт - то, - какой!) таким же, как мы севастопольским пацаном, - нас с ним, - ещё больше сроднил…

К песне из фильма, конца у которой нет, мы пацаны, придумали третий куплет:
"Дьявола морского – Ихтиандром звать,
с берега крутого он умел нырять! А Педро
Зурите, на своём корыте, - хотел его поймать!..."

Это кино, музыкой синтезированной своей неземной, нас просто таки, - пленило,
и печальным концом, неудавшейся между Гутиэре и Ихтиандром любви, - сразило!
Волшебные вечные краски безмолвного мира, и бесчеловечные, на их фоне, между людьми отношения, от которых - кровь в наших юных жилах бурлила! - Что ж, это - - выходило, что - Правда – грубую циничную Ложь, - так и не победила?!…

Как смог погрузить нас - на черноморское дно, без всякого, там, - батискафа или
скафандра, - писатель-фантаст Александр Беляев, - своим гениальным даром?…