ДОСТАЛАСЬ МНЕ ПОЛЯНА ОДИНОЧЕСТВА ПОДБОРКА СТИХОВ 83

ДОСТАЛАСЬ МНЕ ПОЛЯНА ОДИНОЧЕСТВА

ПОДБОРКА СТИХОВ 83




. . .


Досталась мне
поляна одиночества
в глухом лесу
и посреди зимы
и голову забрав
я постоянно вижу
как жизнь моя
летит но небу птицей
махая крыльями
в глубокой тишине.






. . .

Солнце в берете
из белых как снег облаков
хочет проститься
с скучающим днем
и не может
в плащ из прозрачного сумрака
вечер одет
тихо подходит
к грустящему в старом саду
одинокому дому
и на темнеющем небе
оставлена кем-то звезда
как знак отличия
за боевые заслуги
выданный жизни уже навсегда
той что счастливой и юной
едва ли когда-нибудь будет.







. . .

Как бутерброды с маслом облака
лежали на столе
похожего на скатерть неба
и их хотелось непременно съесть
запив смеющейся весной
а то их сумрак синий
скоро сам проглотит
или накроет сказочным плащом
входящей как любовь
счастливой звездной ночи.






. . .

И небо в платье голубом
и милая земля
и простынке снега
и солнце голое
сияет с высоты
и хочется его
обнять и целовать
так долго
пока оно устанет
и уйдет
за горизонт тихонько
но ведь тут же
появится волшебница луна
такая нежная
такая молодая
и все отдаст что хочешь
для любви
сладостных
безумных поцелуев.








. . .

И вы меня так не хотели
полюбить
и отворачивались
всякий раз
когда я к вам
так близко приближался
что мог потрогать
ваши руки плечи
и говорить
влюбленные слова
и я вас очень даже понимаю
ведь вам не хочется
чтоб кто-то вас любил
дарил цветы
чудесные игрушки
и целовал все время
до утра
у вас итак
есть все на белом свете
большое счастье
и большая грусть
о том что вы
не сказочная фея
спустившаяся к нам
с седых вершин
и здесь все раздающая
кусочки неба
как подарки
с улыбкой несравненной красоты.







. . .

У нежности
в шкатулке драгоценной
так много поцелуев
и любви
она их вынимает
по ночам
кладет на белую свою
кровать
и плачет светлыми
волшебными слезами
и за ними
прилетают с неба
ангелы седые
чтобы отдать их Богу
насовсем.








. . .

Радость жизни
пришла посмеяться с тобой
над всем тем
что когда-то случилось
пошутила о розовом детстве
в коротких штанишках
когда в прятки с мечтами
играл
и о юности полной любви
неизвестно к кому
что в лесу заблудилась
дремучем
испуганной глупой девчонкой
и о тягостном времени жизни
в которой и нет ничего
кроме горькой обиды
на мир
проглотивший
как кит-кашелот
твое счастье
а потом улыбнется та радость
всему что сейчас
в этой комнате рядом с тобой
и посмотрит в окно
где летят в синем небе
красивые птицы
и вдруг скажет -
ты с ними так скоро
легко полетишь
в те края
где и небо коснулось земли
и земля голубая как небо.









. . .

Вот в гости к нам
пришла весна
смеется
шлепает по лужам
и солнце с ней в обнимку
ходит по дворам
и ветер
как бродячий музыкант
гуляет рядом
и вся эта компания
со мной знакома
так давно
что руки жмет
но шапок не снимает
передо мной
ведь я им - свой
знакомый парень
с нашего двора
где скоро листья
расцветут так славно
и зашумят
на наших тополях
как целая толпа
веселых
озорных мальчишек.











. . .


Я не буду
тебя вспоминать
для меня
тебя попросту нет
как вчерашнего снега
как луж
на асфальте
что были когда-то
есть
одна пустота
белый
призрачный свет
и я просто
иду по дороге
теперь
совершенно один
так
как просто идут
на войну
ни о чем не жалея
солдаты.













. . .

Я в друзья себе
в небе возьму облака
познакомлюсь когда-нибудь
с солнцем
и буду с ним рядом
точно также светить
над землей
и не думать уже
ни о чем
просто в небе качаться
как в море
на волнах голубых
потому что я очень хочу
точно также
иметь золотые лучи
вместо рук
чтобы ими касаться земли
целый день
и смеяться
тем радостным смехом
которым смеется весна.







. . .

Ночь
равняется дню
по количеству черных углов
и их можно считать
и на счетах
как делают
малые дети
и у ночи на шее
висит золотая луна
в волосах
много звезд
и их рвут облака
если вдруг приплывают
и я знаю
что все хорошо
в этом мире большом
если черное платье
надеть и сказать
что я ночь
я пришла чтобы вновь
до рассвета
с тобой целоваться.







. . .

Мы такие простые
с тобой
как цветы на поляне
или ягоды
в летнем зеленом саду
или капли росы
на весенней траве
в чистом поле
где приятно идти
поутру
когда рядом
так радостно птицы поют
словно только узнали
что ведь здорово
жить на земле
под сияющим солнцем
и не думать
совсем ни о чем
ни о том что когда-то
из мира мы все же
уйдем
ни о том что когда-то
случайно в него и пришли
и надолго остались
любить и смеяться.









. . .

Я весь из покоя
как будто из воска
и он может растаять
в мерцающем пламени
старой свечи
и останется память
что пламя
горело когда-то
а теперь
синий вечер
своим одеялом
накрывает меня
и усталую душу
готовит ко сну.










. . .

Тишина
это белый халат
белый снег
превратившийся в саван
и в белом
простуженном небе
тонет белый туман
облаков
и он скоро
опустится прямо
на белую землю
в снегу
огромной
сверкающей ярко
на солнце
белоснежной
и легкой всегда
простыней.









. . .


Я в бутыль наливаю
всю воду
земного пространства
и пью
словно это
живая вода
и такое лекарство
от которого
души летают
над миром
и кричат
словно птицы
что им хорошо
высоко над землей
но одни облака
в этом небе пустом
их способны услышать..





. . .

Душа
есть аквариум
полный играющих рыбок
но воду в нем
надо менять
иногда
ведь сдохнут
иначе
все эти красивые рыбки
с большими хвостами
которыми им
так приятно вилять.






. . .

Что ж вот она и пришла
вечность в больших сапогах
и подметает как дворник
все что мы все насорили
за долгую жизнь
фантики детской любви
и окурки нелепых фантазий
чтобы на улице прошлого
стало так чисто и пусто
как в невеселом
пустынном и скучном раю.







. . .

И у кого
длиннее руки
тот и прав
и у кого
быстрее ноги
тот и скрылся
и если слышишь свист
всегда беги
и если слышишь лай
не надо падать
а когда рядом
просто топот ног
молчи
и делай вид
что ничего не слышишь





. . .


Остается одно -
дожидаться рассвета
в своем белом плаще
он придет
как знакомый волшебник
и опять из большого кувшина
с очень черной водой
где плывут
золотистые звезды
мир вдруг станет
прозрачным стаканом
наполненным светом
в котором парит
как на крыльях
счастливое солнце
согревая нас всех
своим добрым теплом
и тогда
прекратится наш сон
мы откроем глаза
чтобы жить и кружиться
взявшись за руки
вместе с землей голубой.




. . .

Тропинок заблудившихся следы
петляют
как испуганные зайцы
и черный лес
уже устал гореть
в костре заката
за пустынным полем
и звезды
как укусы мошкары
уже краснеют
на ладони неба.





. . .

Душа заставлена ненужными вещами
как кладовка -
портреты грез
в своих старинных рамах
и сундуки листов
исписанных надеждами
и лыжи
на которых ты
летел с горы мечты
пока не поскользнулся
все это вынести
оставив только память
в одежде призрака
потом захлопнуть дверь
забыть все что увидел
и жить дальше
как будто ничего и не случилось
а прошлое –
лишь пропуск лишних слов.








. . .

Песчаные часы перевернутся
и время потечет наоборот
ты станешь молодым
и встретишь счастье
оно тебя возьмет на день влюбленных
а там тебе уже подарят куклу
а после - соску
ползунки пеленки
и наконец ты превратишься в рыбу
в утробе матери
в позже в яйцеклетку
которую так ждет сперматозоид
кто был ничем
конечно станет всем
когда-нибудь
в другом каком-то смысле.












. . .

Горизонт вымазан синими тучами
и даль чернильна как душа писца
неотделимая от скрипа перьев
как неразлучны с вечностью дороги
тоска и стон колес хромой телеги
гонимой лошадью по рытвинам и лужам
сквозь тишину осенних умерших полей
похожих на огромные и выцветшие книги
в которых время стерло все слова
когда летело молча в пропасть неба
разинутую ртом над нашей головой.









. . .

А мир меня конечно знает
словно друга
дома и улицы
запомнили давно
кто я такой
и кланяются молча
когда я рядом
утром прохожу
и тени во дворе
меня узнали
и облако все машет
мне рукой
такое белое
веселое простое
как девушка
которую любил
когда мне было
очень мало лет
немногим больше
чем вот этим листьям
что снова распустились
и шумят
неугомонно на деревьях
как мальчишки.









. . .

Жизнь как девочка
ко мне пришла за счастьем
что ж я ей его
легко отдам
как мешок игрушек
как коробку
шоколадных
сказочных конфет
пусть играет
лакомится счастьем
я итак
спокойно проживу
поднимусь по лестнице
на небо
где квартира бога
как всегда
отнесу ему
с земли все письма
с ангелами вновь
поговорю
о хорошей
неземной погоде
что стоит здесь в небе
как всегда
и потом пойду
на край вселенной
посмотрю
что прячется за ним
и горят ли там
простые звезды
и светло ли там
или темно.








. . .


Как много
обиженных лиц
и как мало
счастливых
и злые слова
вороньем
в этом небе пустом
все кружатся
и когда
кто-нибудь
нарисует нам солнце
на белом листе
мы придем к нему
греться
как будто оно
в самом деле
сияет.




. . .

Я здесь на земле
как высокое дерево
или как маленький
ярко раскрашенный жук
у меня есть
красивые нежные
очень прозрачные крылья
и я вечно стою
весь в листве среди леса
или нет
временами куда-то лечу
в этом воздухе
легком весеннем
и всегда надо мной
только солнце и небо
на котором
живут облака.







. . .

Быть маятником
значит
сторожить время
которое ходит
большими шагами
вокруг смерти
всю долгую ночь.







. . .

Белая шляпа
зимнего дня
упала
в темный подъезд
где жила
вечная тьма
полная
боли и страха
что вокруг
только ночь
без души
и без звезд
и она
для всего
в этом мире большом
как проклятье.






. . .

Стакану лучше быть пустым
любви - счастливой
а надежде – скромной
на самом деле
все совсем не так -
стаканы пенятся
любовь приносит горе
надеждам скромность
просто незнакома
счастливый человек
всегда дурак
и никогда
не будет по другому.











. . .

Дни шагают
как строем шагают
солдаты
и уходят
на фоне заката
в его розовом
старом плаще
в те края
где давно уже нет
ни дорог
ни конца
этой маленькой
круглой земли
только пыль
из под черных сапог
все клубится
только черные птицы
летают
в распахнутом небе
над ними
и так громко
о будущей смерти
кричат.









. . .


Тяжелее думать
чем не думать
будто мысль
такой тяжелый шар
и он катится
куда-то
и раздавит
все
на этой маленькой земле
и цветы и травы
у тропинки
по которой жизнь
бежит куда-то
и простые
старые следы
что остались
памятью о прошлом
том
что не вернется
никогда.






. . .


Ночь приходит
к нам на огонек
тихая
и добрая такая
может звезды
положить на стол
и луну подвесить
вместо лампы
под высоким
черным потолком
за которым
проживают боги
на последнем
тайном этаже
где кончается
все то
что есть на свете.










. . .

Нечего прыгнуть пытаться
на белое облако
в небе
чтоб на нем посидеть
над счастливой
весенней землей
нечего вечно стремиться
ходить по воде
через синее море
через быстрые реки
и множество тихих озер
ты итак всем доволен
на свете
у тебя есть душа
и в ней просто растут
как на солнечной
чудной поляне лесной
голубые цветы
и все шепчут они
о любви
и привычно
все тянутся к солнцу
и так хочется
с ними расти
на чудесной поляне
и тянуться к волшебной любви.







. . .

Я весь создан
из тихого счастья
что я просто
живу на земле
как травинка зеленая
в поле широком
как трепещущий лист
в бесконечном
шумящем лесу
и как капля росы
на вчера распустившемся
нежном цветке
в том заветном саду
где всегда по утрам
появляется снова
девчонкой счастливой
любовь
и кружится весь день
пока в небе
так ласково светит
счастливое солнце.




. . .

И всю жизнь
ты кого-нибудь звал
но никто не пришел
кроме ночи
она стала подругой твоей
и тебе так понравилось
что она тихая очень
что на платье ее
горят звезды
и светит луна
как чудесная брошка
и что утром она засыпает
в небесном лесу
как царевна
и приходит
холодное солнце
ее сторожить
и поет над ней ветер
до самого вечера
грустные песни
а когда ночь проснется
счастливой
они вместе уходят
как слуги
чтобы тихо вернуться
когда их опять позовут.








. . .

Мир становится
добрым и тихим
как ребенок
который пригрелся в кроватке
и так сладко заснул
до утра
а потом будет
радостный день
столько новых игрушек
и шума
и задорный
и радостный смех
как воздушные шарики
в небо опять улетит
чтобы скоро вернуться
чудесной прозрачной росой
поутру.






. . .

Жизнь бывает красива
для тех
кто ее принимает
а для тех кто не любит ее
она злая старуха
та что дружит со смертью
и всех заставляет
сражаться друг с другом
на арене огромного цирка
где и черти и ангелы
вместе сидят на трибунах
и болеют всегда за своих
днем и ночью.







. . .

Забраться в раковину
и уснуть
считая
что вокруг
ну просто ничего
не существует
одна зеленая
прозрачная вода
и в ней бессмысленные
злые рыбы
которых лучше
и не видеть
и не знать
а спать себе
на желтом дне песчаном
не слыша даже гул
шумящих где-то волн.





. . .

Мне ничего не нужно
в этом мире
кроме бездонной
тишины прозрачной
в которой можно
плыть и плыть
не видя берегов
как в озере
кристально чистом
впитавшем в себя небо
без остатка
со всей его
безумной красотой.










. . .

А мир меня конечно знает
так как друга
дома и улицы
запомнили давно
кто я такой
и кланяются молча
когда я рядом
утром прохожу
и тени во дворе
меня узнали
и облако все машет
мне рукой
такое белое
веселое простое
как девушка
которую любил
когда мне было
очень мало лет
немногим больше
чем вот этим листьям
что снова распустились
и шумят
неугомонно на деревьях
как мальчишки.







. . .

И радуюсь я просто
ничему
и не тому
что весело на свете
и не тому
что скоро будет ночь
и в комнату ко мне
заглянут звезды
на подоконник примостится вновь
луна
и заведет
большие разговоры
про то про это
снова про любовь
я с ней так просто
молча попрощаюсь
и буду спать
до самого утра
как ночью спит трава
деревья
и вода в пруду глубоком
в котором небо
плавает всегда.



СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1956 году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «Антологию русского верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал стихи в «Дне поэзии России» и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт – в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «Сибирские огни», «АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ», « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕНАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» и др., в изданиях «Антология Евразии»,», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО, «Под часами», «Менестрель», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой) и в целом ряде других литературных изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др. Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге