Стихи Альбины Шульгиной. Размышления о времени и судьбе.

Песенная лирика Альбины Шульгиной…



…Стихи Альбины Шульгиной из книги «Стихи, песни, театр, песни, стихи», изданной в Петербурге, в 2006 году, никого не оставляют равнодушным. Так случилось и со мной.
Я прочитал несколько стихотворений, и через время, вдруг понял, что они меня тревожат, что думаю о них, как о чём – то необычном, трагическом и горько безысходном.
Захотелось написать об этой книге, и первое что пришло в голову, когда обдумывал название статьи, было слово эпос. Это определение невольно всплыло в голове, и позже, я понял почему.
Вся песенная лирика Альбины Шульгиной, рассказывает не только о переживаниях и страстях одной женщины, но говорит о внутреннем мире и жизни целого поколения русских, советских женщин, в детстве переживших войну, выраставших во времена восстановления и послевоенного оптимизма, а потом, словно застывших на одном месте в недоумении: а что же будет дальше!?
А дальше было медленное съезжание в застой и постепенная деградация не только идей равенства и братства, но и отношений в советском обществе! А потом, был апофеоз «перестройки», когда надежды и ожидания на лучшую, осмысленную и умную жизнь, вдруг сменились катастрофой.
Союз, который все ругали, незаметно, и как - то буднично развалился, и в ново-старую страну Россию пришёл бандитский капитализм: с олигархами, расстрелами бунтующего верховного Совета, материальной нищетой и катастрофическим духовным обнищанием, выразившимся в обезьяньем подражании Западу, воцарению идеологии злой, настойчивой пошлости, с идеей потребительства во главе угла…
И отражением всего этого в жизни страны и в жизни самой Альбины Шульгиной, стали её стихи, которые использовали и известные композиторы, и театральные режиссёры, и даже художники…
Вот короткие заметки о впечатлениях от песенной, стихотворной лирики этой замечательной поэтессы, нашей современницы…

…Стихи Альбины отличаются правдивой искренностью и глубиной переживаний обыденной рутинной нашей жизни и длящейся, нарастающей трагедии человеческой судьбы: детства, полной событий взрослой жизни, и наконец, неизбежной смерти, как завершающего аккорда человеческого бытия.
… Вот строки из стихотворения, использованного в опере В. Плешака, «Под первой звездой», которое переносит нас к началу христианского мира:

Как холодно в мире этом!
От снега белым – бело.
Как далеко до рассвета.
Держись за моё крыло.
Как люди сегодня жестоки.
Как победительно зло.
Но всходит Звезда на Востоке.
Держись за моё крыло…

Читая её стихи, понимаешь, что Альбина пережила в этой жизни многое, отчасти потому, что её бытие пришлось на страшные и героические, трагические, но и мечтательные годы, от которых не спрятаться, от которых не убежать, и которые нельзя забыть.
В этом, корни подлинной трагедии жизни, о которой говорили со священным ужасом ещё древние греки, когда герой лирического рассказа, стоит один на один с безжалостной человеческой судьбой, которая пытается противостоять жестокому страшному времени борьбы и тяжкого труда на грани жизни и умирания. Ничего нельзя изменить в своей судьбе и остаётся только достойно встречать эти неизбежные испытания…
Двадцатый век начался с революции девятьсот пятого года, и затем чередой шли войны, снова революции и снова войны, а потом и контрреволюции…
Люди тех поколений, которое включает и наше, военно-послевоенное, не могли, а может быть и не хотели менять что - то, потому что понимали неизбежность роковых испытаний, «записанных» в «книге Судеб»…
Оставалось только терпеть, бороться и переживать неизмеримую тягость роковых времён.
Эпические масштабы страшных войн, обречённость, и вместе энтузиазм жертвенного героизма и неизбежной конечной победы - вот черты русского эпоса двадцатого века…
Альбине, выросшей в русской деревне и пережившей вместе со всем советским народом эти исторические времена, Бог дал способность и талант передавать свои переживания не только в стихах, но и в прозе.
В её рассказах о том времени, я слышу и чувствую холод и голод Великой Отечественной войны, похоронки, вой молодых вдов и пьяные, горькие песни призванных в армию, о своей несчастной судьбе, созвучной со временем.
А потом были надежды и расцвет жизни в Советской России в блаженные шестидесятые, совпавшие с её молодостью и расцветом таланта.
А потом незаметно и постепенно наступила благоустроенная неподвижность застоя, перешедшего во времена митинговые и избирательные, закончившиеся бессмысленным и бесчеловечным развалом не только великой страны и супердержавы, но и человеческой трагедией бессмысленных и зверских реформ.
Целые поколения русских российских людей переживших войну и восстановление жизни после неё, были безжалостно вышвырнуты на свалку социальной истории, превратились в маргиналов, потерявших не только средства к существованию, но главное, смысл и цель своего существования, всё, чем они жили долгие годы!
Альбина, из тех, поэтов, которые видят и слышат в жизни то, что кажется для большинства несуществующим:

А ближний звук – комар.
Ах, где бы
Добыть мне крови и тепла?
По звуковым дорожкам неба
Кружится ласточка – игла.
А дальше, - Боже, помоги нам, -
И крик, и плач со всех сторон.
Скрипит заржавленной пружиной
Земли старинный патефон.

Пережив расцвет и развал великой страны, перетерпев очередную катастрофу, теперь уже почти без сил сопротивляться наступающему хаосу отношений и чувств, бороться за уходящую жизнь, она отстранённо подводит черту под прошлым:

Ну, вот и всё.
И гвоздь последний вбит.
Умолкли ливни,
Ветры, водопады.
И мой последний день,
Ссутулившись, стоит
У чёрно – крашеной ограды.
Но он уйдет
И уведёт с собой
Моих синиц, и поползней и соек
Как чёрный цвет печален,
Но не стоек.
А я любила тёмно- голубой.

Неизбывный трагизм бытия в стихах Альбины Шульгиной предстаёт в простых образах, советской, российской действительности, когда апокалипсические страсти громадной войны, сменяются оптимизмом восстановления нормальной, просто мирной жизни, которая в свою очередь переходит, по законам мировой трагедии, незаметно переходит в сонный, ленивый застой.
Хоть разбейся, но не преодолеть этого бюрократического самодовольства официозного искусства, названного, словно в насмешку, «социалистическим реализмом».
И вот в коварном привыкании к установкам и «нормам», неслышно протекают долгие десятилетия благополучного застоя, и вдруг, понимаешь, в какой то момент, что жизнь прожита и конец уже близок.
Эпос в поэзии, это тоже, как в истории, когда ничего нельзя противопоставить трагедии медленного самопредательства, отступления, согласия со злом и пошлостью мира…
Альбина, реагирует на все перемены, окружающей нас реальности, как чувствительный камертон. Этот камертон настроен на «высоту» или «низость» жизни, в которой мы все пребываем, часто не сознавая или не желая сознавать своего места в нём…
Но, Боже, что сделал человек с тем миром, который Он создал и вручил нам, как великий подарок:

Задумка гениальная твоя –
Весь твой шедевр
Во славу бытия!
Ты научил нас добывать огонь.
Стрелять друг в друга,
И ходить колонной. И поклоняться
Женщине земной,
Искусно на холсте изображённой.
Ты научил
Смотреть в глаза цветов.
И не стыдиться
Чистоты их взора. И различать
Обличия скотов,
И пить вино,
И двигать горы…
О, Господи!
Какой ты создал мир!
Сказал
Чтоб размножались и плодились.
Но, Господи,
Что сделалось с людьми!
Мы до сих пор
Любить не научились…

Трагедия русской войны, трагедия русской деревни, безысходность судьбы русской женщины, написана Альбиной со страстью и сдержанным гневом. Читая эти стихотворения, я представлял себе неотвратимость, вдруг, рушащейся судьбы миллионов и миллионов, тех, чьи близкие и любимые ушли на фронт, воевать против далёкого и потому страшного врага. И многие из них уже никогда не возвратятся на родные бедные пашни и нивы….
И эти сцены внезапного прощания, разрывают душу своей правдивой неприкрашенностью.
Альбина, сама пережившая это в далёком детстве, всё запомнила, как и бывает у талантливых, остро и тонко чувствующих людей. Она показывает, простыми словами и образами, как неизбывная тоска возникает в сердцах тех, кто уходит, но и тех, кто остаётся…
А те, кто выжил в этой безжалостной схватке, их сердца и души на все времена раздавлены колесом безжалостного Рока, изувечены на все оставшиеся времена, на всю оставшуюся жизнь…
Сегодня, таких трагических героев уже почти не осталось вокруг нас…
Вот раздел книги, под названием «военные письма» по которым композитор Валерий Гладилин, создал вокально-симфоническую поэму:

- Уезжал он зимой или летом?
- Не помню, ничего не помню.
Помню только, что было воскресенье
И с утра собирался дождик.
- Сколько лет ему было, мама?
- не помню, ничего не помню.
Помню только полосатую рубашку,
Зелёным по белому полю.
- Что сказал он тебе на прощанье?
- Не помню, ничего не помню.
Помню только, как как губы шевелились.
А потом закричали паровозы.
- Как домой ты вернулась, мама?
- Не помню, ничего не помню.
Только помню, как грела руки…
У какого огня не знаю.

Но в творчестве Альбины Шульгиной, присутствует и сентиментальные нотки, и безжалостному холоду войны противостоит красота русского пейзажа, привычного русского деревенского быта:

«Всё будет хорошо! Лишь бы ты вернулся!!!»
Воротись, воротись живой!
Вот придет сенокосная пора.
Зазвенят. Запоют две косы.
Лягут рядом два покосева.
Когда солнце встанет за – полдень,
Я раскину скатёрку на траве, положу ложки крашенные.
Воротись, воротись живой!
Когда ночь настанет тёмная,
В чистой горнице постелю постелю,
Две подушки в изголовье положу.
Воротись, воротись живой!

Одно желание, одна мольба. «Только пошли письмецо, и я буду знать, что ты жив».
Только вернись – умоляли русские женщины, на бескрайних просторах России:
Не приходила ли почтальонка?
Не приносила ли мне письмо?:

… Приходила почтальонка
И мне одной опять нет ничего.
Я на подушечку упала
Белокурой головой.
Приходила почтальонка
И только мне одной нет ничего.
Не имела, не боялась я соперницы.
Только холодны. Холодны были росы.
И увела тебя соперница
Война – разлука.
Хоть под кустышком
Явись ты серым заюшкой!
Ах, как холодны нынче росы.
Хоть с погоста прилети
Чёрной галочкой…

И наконец трагедия потери, горе сломленной, разрушенной жизни. И горечь вечной разлуки, оставшаяся на всю жизнь:

Рубаха синяя осталась ненадёванной.
Невеста милая не сделалась женой.
И перед нашими воротами тесовыми
Моя любовь проходит девочкой седой.
Рубаха синяя осталась ненадёванной.
Цветёт сирень у каждого двора.
А перед нашими воротами тесовыми
Проходит женщина, спокойна и добра.
Рубаха синяя осталась ненадёванной.
Всё с той же веточкой сиреневой в руке,
Ах, перед нашими воротами тесовыми
Проходит девочка в старушечьем платке.

Но вот война и в мире и памяти закончилась, и наступил долгожданный мир. И появились люди, которые красоту этого мира, способны показывать и так рассказывать о ней другим. И часто это уже следующее поколение русских людей:

На мирный день
Обрушилась сирень.
Художники,
Что над пейзажем кисли,
Схватились, обезумевши
За кисти, чтоб отразить
Сиреневый разбой.
Бушующий за старою избой.
Сирень смеялась
Пела
Голосила
Она рыдала,
Пить она просила.
Глазастая,
Как миллион птенцов.
Тяжёлая.
Как связка бубенцов.
Клонилась долу,
Кланялась. Божилась.
Измаявши ловцов полутеней,
Покорная,
На белый холст ложилась,
Сама безумная
От прелести своей.

И тут же, Альбина показывает неумение людей – зрителей, видеть и чувствовать эту красоту окружающего мира, жизни без войны, без страданий и потрясений:

Не упустить черёмухи цветенье.
Как зверя белого поймать за хвост!
Того, кто встал
Голубоватой тенью
В зелёном воздухе берёз.
Вкушай сей воздух, пригуби, пей даже.
Бокал туманный
Задержи у губ,
В предчувствии
Трагических пейзажей
Больниц и моргов,
Ржавых крыш и труб.
Молиться в лифте.
Господи помилуй.
От злобы и уныния спаси.
Но меркнет день,
И небеса остылы,
И жирный дым
Над городом висит.

Но, наконец приходит, появляется любовь. И все страсти и страдания жестокого мира забыты, жизнь продолжается вместе со способностью любить:

Во дни твоей любви,
Коснувшись сонных век,
Был каждый новый день,
Как первый день творенья.
И тёмная вода
Лесных неслышных рек
Несла, как два листа,
Два наших отраженья.
Во дни твоей любви
Значенья старых слов
Вставало предо мной
Заката обнажённей.
И ярая вода
Полуденных ручьёв,
Как горький дикий мёд,
Текла в мои ладони.

И вновь, жизнь постепенно становится рутиной. И день проходит за днём, и год уходит за годом. Казалось, вот она нескончаемая, необъятная молодость…
Однако незаметно и она заканчивается и наступает равнодушное тягучее безвременье, проживание заповеданных нам сроков в суете и неразберихе временных, деловых отношений… Разочарование после больших ожиданий:

Затоплю очаг в своём дому,
Чай поставлю, наломаю веник.
Буду жить по солнцу самому
Без тебя, без славы и без денег.
Буду на рассвете я вставать,
буду на закате спать ложиться.
Будут сниться дочка или мать,
а потом никто не будет сниться.
Отпылают жёлтые дрова,
Завершив обряд самосожженья.
В чёрное оденусь, как вдова,
Обрету неспешные движенья.
Что там будет, что там впереди,
Как судьба распорядится мною?
Если хочешь, в гости приходи,
Если не захочешь. Бог с тобою.

Но, трагическое прошлое, всё равно не оставляет, не даёт покоя, не отпускают грустные, безрадостные воспоминания. Кажется уже всё вокруг другое, новое… Всё горестное забыто, осталось далеко позади…
Ан, нет! Память затягивает, возвращает вновь и вновь в трагические детали былого, оставившее в душе рубец незаживающий, горестных воспоминаний, на всю кажущуюся бесконечной, жизнь:

Назад, назад
Собакою по следу
Ведомая одним лишь словом –
Знать,
Чтоб по золе, по пеплу и по слепку
Мне прошлое, как урну открывать.
О, Господи!
Освободи от знанья!
Ладонью, как кузнечика накрой.
Гармонии возвышенное зданье
Угрюмо рухнет за моей спиной
Осядет пыль
На голову, на плечи.
В пустом дому
Ни слова, ни огня.
О, Господи,
Мне защититься нечем.
О, Господи, останови меня!

Прошлое никак не хочет отпускать поэтессу из своих, крепко сплетённых сетей. И начинаются грустные гадания, о будущем, исходя из простых народных примет:

Пришел сон из семи сёл,
Из семи деревень,
Под окном заревел,
Задул свечи.
А сон – то вещий.
Блохи - к деньгам,
И к смерти – жница.
Ко свиданью кольцо.
Но к добру ли, к добру ли снится
Третью ночь мне твоё лицо!
Бисер – плакать.
Огонь – смеяться,
Узел – клятвой себя связать.
Но к добру ли, к добру ли снятся
Третью ночь мне твои глаза?
Снег - к обнове,
К разлуке – птица.
И к болезни смертной – швея.
Но к добру ли, к добру ли снится
Третью ночь улыбка твоя?..

Наконец, приходит время подведения итогов, размышлений о значении русской полудеревенской жизни в наших судьбах. Приходят тяжёлые раздумья о судьбе родной страны и своего народа:

Я отсюда родом – племенем
Я под этим небом рос,
Освещённый ярым пламенем
Старых дедовских берёз
А над русскими деревнями
То пожары, то война,
То под мирными деревьями
Золотая тишина…
Рядовой, но в славе – почести
Не вернувшись в милый дом
Мне отец оставил отчество
Да рябину под окном…
Белый цвет по ветру стелется,
Беловишенье цветёт.
На земле моя наследница,
Моя Настенька живёт.
А над русскими деревнями
То пожары. То война.
А под мирными деревьями
Золотая тишина.

Судьба каждого русского человека, созвучна судьбе всего народа. Столетиями ищет русский народ своего пути в этом большом мире. И вместе, каждый человек надеется найти свою судьбу и своё счастье, уходя в молодости за порог родного дома:

Как высок ты отчий порог,
Как зарею, окна окрашены
Семь путей, семь дальних дорог
Начинались от дома нашего.
Но одна из них выпала мне,
Увела, закружила, замаяла.
Много вёсен тому назад
Я ушёл по дороге этой.
Много вёсен тому назад
Чтоб вернуться к исходу лета.
Вот и августа пышный конец.
Тяжело закачалась рябина.
Возложи свои руки, отец.
На склонённую голову сына…

И вдруг, тоже незаметно, обыденно наступили «новые» времена, и появились «новые» русские. Времена страшные своей бессмысленной разрушительной силой и непреодолимостью напора обстоятельств. Пришли новые идеалы, а точнее громогласный отказ от всяких идеалов…
И новые люди, сидевшие, скрывавшиеся до поры до времени в людях старых, сделали мир беспросветно подчинённым богатству, его суетливой энергии, которая позволяет людям зарабатывать деньги любыми путями и способами!
В искусстве, эти времена отмечены крикливыми вывертами «звёзд» шоу бизнеса, скучным однообразием пошлости, или перепевами «задов», англосаксонской масс культуры...
Альбина Шульгина, откликнулась на эти перемены, печальными стихами:

И плакала и молилась,
Но было в мире темно.
Долго сквозь снег светилось
Узенькое окно.
Утром, прекрасные липы
Пожаловали в сад.
Какие печальные лица,
Из утренних кухонь глядят!
Какая сегодня погода?
Жарит картошку полгорода,
Полгорода кашу ест.
Шарфом замотаться получше,
Нащупать жетон – и пошёл.
А если сегодня получка, то и совсем хорошо.
Мильон плащей – утеплёнок
К метро устремятся, скользя.
Смеётся в окошке ребёнок,
Зиме погремушкой грозя…

И вновь тень трагедии, тень наглой человеческой ненасытности, накрывает мрачным облаком заботы жизнь России и жизнь простого человека, забывшего про Бога, про его страдания на кресте во искупление грехов человеческих:

Как дорожает жизнь
Как подскочили цены.
На облетевший лист,
На прошлогодний снег
И хоть шикарно зло,
Зато добро бесценно.
Под громкий смех монет
Скудеет человек.
Обличье алчности
Изменчиво, как мода.
В бессилье доброты
Не наша ли вина?
Как дорожает жизнь
Как просчитаться можно,
Коль истины такой
Не оценить сполна!..

Уходит, чья то жизнь, появляется редкая новая. Уходит привычное доброе старое время, начинается равнодушное и злое, новое…
И колокола гудят, предупреждая об опасности потерять себя, в суете желаний и моды:

В чистом поле трава
Наливается тёмною кровью.
И луны жернова
Навалились на низкую кровлю.
И по капле заря
Истекает в лесные озёра.
Леденеют не зря
Терпеливые синие взоры.
Ветер очи слезит.
Луч охранный скользит
По дорогам, по волокам.
И, послушай, в ночи
Задыхаясь, кричит
Колокол.
О, как тяжко, как важно
Он в небе высоком качнётся…
Чьё – то кончится время.
И чьё-то начнётся…

И заканчивается эта книжка стихов Альбины Шульгиной, трагическими предчувствиями, но и утешениями. Хотя эти стихи о войне и о море:

Не плачь,
Не гляди печально.
Я рядом,
Я близко,
Я здесь.
С утренней почтою чаек
Получишь благую весть.
О том, что в мире едином
Вечной разлуки нет.
В море уходят мужчины,
Женщины смотрят вслед.
Так знакомо и грозно
В море идут корабли.
Сегодня морские звёзды
На наши плечи легли.
Не плачь.
Не гляди печально.
Я близко.
Я рядом.
Я здесь.
С вечернею почтою чаек
Пришли мне хорошую весть...

Трагедия – непременная деталь эпоса. Так же трагична, а порой и безысходна поэзия и проза Альбины Шульгиной, чьё творчество вдохновляло и композиторов, и драматургов, и художников…
Жизнь русских женщин, их надежды и страдания, всплески гнева и радости на фоне привычной грусти – всё это отражено в творчестве поэтессы, ещё и как этапы становления мастера и просто взрослеющей женщины.
Вся эпоха отразилась в её разнообразном творчестве. Поэт, прозаик, драматург и сценарист, она, как в зеркале внутренних переживаний, чувств и размышлений, отражает человеческую жизнь, человеческую судьбу, ищущую скрытые цели и смыслы, в нашей обыденной жизни…

Закрывая последние страницы поэтической книги Альбины Шульгиной, размышляю под впечатлением от прочитанного о быстротечности человеческого бытия. И грустно вздыхаю, глядя в окно, за которым медленно, но неостановимо, встаёт новый день…
А это значит, что жизнь продолжается …

Ещё раз вспоминаю прочитанное и вдруг улыбаюсь: - Пока вокруг нас, в России и в мире живут такие люди как Альбина Шульгина, значит, стоит жить и надеяться на лучшее, в «этом прекрасном и яростном мире»!



Остальные произведения автора можно посмотреть на сайте: www.russian-albion.com
или на страницах журнала “Что есть Истина?»: www.Istina.russian-albion.com
Писать на почту: russianalbion@narod.ru или info@russian-albion



2010 год. Лондон. Владимир Кабаков