Как раскоканные витражи,
лед в широких ячейках забора.
Как раскоканные витражи,
добрые чувства во мне.
Запускаю окурок ракетой в сугроб –
снег, небось, не горит…
Небо хмурится мрачно, синеет.
Рапортуют по ящику
о современных успехах:
что ни слово, то яд.
Одни интонации только
уловили… прислушался к ним,
ты готов. Ты иллюзия,
ты не Господне творенье,
а безбожная карикатура,
холощеный дурак,
благодарный покорный подонок
и лояльная к нелюдям тварь.
И не надо уколов с лекарством.
Ты и так добровольно
привяжешь себя к стылой койке,
чтоб анамнез зубрить на планшете луны,
сам не выдержишь и позовешь докторов
(дабы смерили пульс, пособили немного),
психиатров, чтоб им исповедаться всласть,
сам когтями ухватишься ты за жилетку
инквизитора чуткого,
дабы открыться и сдать
и себя, и своих, и чужих, и Христа,
сам повязку свою с благодарностью примешь,
чтобы выглядел чинно и с пользой расстрел.