Письмо другу

Над нашей степью мечется буран.
А что там, интересно, в Тель-Авиве?
Наверное над пальмами жара
и в зелени листвы синеют сливы.
По-летнему все тени коротки
и солнце раскаленное в зените...
Но я б устал и умер от тоски
без зАмети снегов на кучи листьев.
Мне дорог в гроздьях галок сонный лес
притихший над снегами после бури
и глубина холодная небес,
и лед пруда сияющий лазурью;
и розвальней следы по целине,
прозрачный дым струящийся над хатой
спор воробьев на стынущем гумне
и дряхлый пень в снегу, как зверь лохматый.
Люблю, как блещет поле серебром
и комнату согретую камином
всю сельщину, со всем её добром
пропахшую насквозь кизячным дымом.
Ползущий по лугам седой туман,
сосулек звон по бурым пыльным стрехам,
крик петуха за ржаньем стригуна
вдогонку носит по просторам эхо.
Всё это наш знакомый с детства край!
Но ты теперь далёко - в Тель-Авиве,
где каждый день над пальмами жара
и серебрятся древние оливы.