Заблудился, а стало быть, лишний,
И в неволю по собственной воле.
Отчего же зависло дреколье
Над моим разудалым застольем?
Кровь созрела и чёрною вишней,
Раскатилась по бранному полю.
А во поле кресты, обелиски.
Мы сюда наши слёзы уроним
И восплачем неблизким и близким,
И побитым поклонимся низко,
И Ванюшке припомним Бориску,
И воскаркаем криком вороньим.
Так естественно чёрно-коричнев,
В изголовье мостится калашник,
И лежу я без сердца и башни,
И молюсь на чинарик вчерашний.
Ах ты, кровь моя – чёрная вишня.
Мне не страшно. Вот это и страшно.