У Хайяма

1
Набежавшая тучка слезой оросила траву.
Без багрянца вина я безрадостно день проживу.
На траву мы глядим, что затем прорастет
Сквозь наш прах. Кто же ей восхитится, как мы, наяву?
2
От прихода весны до прощания с месяцем дей,
Облетела листва, поменялась и сущность людей.
Пей вино, а печаль пить не смей, ведь мудрец говорил:
«Яд заложен в печаль, а лечение – в винной среде».
3
От нашего прихода и ухода, в чем, скажи, значенье?
Коль жизнь основа ткани, то где же нить скрещенья?
Под колесницей огненной все праведники наши
Сгорят, золою став, – где дым от их горенья?
4
Вино от спеси станет средством избавления,
Натуре скрытной смелость даст для откровения.
О, дьявол, если бы ты, хоть раз вина испил,
Две тысячи раз пред человеком стал бы на колени.
5
О человек, чем ты так в этой жизни себя опечалил?
Свои душу и сердце зачем глупой грустью ты залил?
Живи веселей и пусть жизнь твою радости полнят.
Не ты же решения мудрые принял в жизни начале.
6
Если чистые души оставят тела наши с течением дней,
Прах усопших могилою станет моей и твоей,
Чтоб затем для кирпичиков новых чужих усыпальниц
наши прахи в изложницу бросить на обжиг поздней.
7
Из всех ушедших по бескрайней дороге этой,
Где тот вернувшийся, что поделится её секретом?
Поберегись! На перепутье желаний и нужд
Не оставляй ничего, ничему возвращения нету.
8
Секреты вечности в уме не подытожишь – ни ты, ни я
И знаки тайные в слова не сложишь – ни ты, ни я.
Ведем беседу мы, пред занавесом стоя,
Когда падет он, то уцелеть не сможешь – ни ты, ни я.
9
Событий времени идущего, – не бойся.
Пути, куда-то вдаль ведущего, – не бойся.
Доволен мигом будь, что ты сейчас имеешь,
Не думай о былом, грядущего, – не бойся.
10
Тот, землю создавший, круг судеб и звёзд венец,
Кто на сердце печальном оставил страданий рубец,
Много уст яхонтовых и лиц, прекрасных, как луна,
Под землю спрятал он в бездонный свой ларец.
11
Тот, кто лица красавиц радостной улыбкой озарил
И стольких страждущих испытаниями морил,
Если он нам радости не дал, то это не беда, –
Будем рады, что печалью в тысячу раз больше одарил.
12
Тот, кто мудрость в своем сердце начертил,
Миг безделья в свою жизнь не допустил,
Либо жизнь свою всю Богу посвятил,
Либо, выбрал тишину и вино, пил.
13
Все, кто прежде от нас безвозвратно ушли, виночерпий,
Усыпили гордыню в могильной пыли, виночерпий.
Иди выпей вина, чтоб усвоить слова,
Прах - те речи, что здесь они умно вели, виночерпий
14
Тот, кто ныне стар и тот, кто намного моложе,
Уйдут поодиночке, кто раньше, а кто позже.
Никто вечно владеть не будет этим миром.
Уходили и уходим, вслед придут и сгинут тоже.
15
Те, кто в учености и воспитанности знатоки,
И в науках к мудрейшим из мудрых близки,
Не отыскали дороги верной в темени ночи,
Поведали сказку и в сон погрузились, как в воды реки.
16
Ты мой кувшин с вином разбить изволил, Боже!
Дверь к радости открыть мне не позволил, Боже!
Ты пролил на землю пурпурное вино.
О, чтоб мне онеметь! Ты пьяный, что ли, Боже!
17
Части чаши, что вновь кое-как удалось слепить,
Пьющий никогда себе не может позволить разбить.
Ну, а множество тел утонченных, голов, ловких рук,
Кто повелел слепить и со злобой изволил сгубить?
18
Картина жизни завтрашней нам не дана,
А мысли все о ней – фантазия одна.
Разумным будь, мгновенье это не теряй,
Ведь на остаток жизни не ведома цена.
19
Когда мои желанья Господу не в масть,
Могу ли я в Его любимчики попасть?
А если все желанья Господа верны,
То все мои желанья – пагубная страсть.
20
Небеса, что для нас не сулят ничего, кроме нашей печали,
Если дали одно, то, конечно ж, другое в отместку забрали.
Если б все нерожденные знали, что терпим по воле судьбы,
То рождаться в наш мир, ни за что, никогда бы, не стали
21
Мне жаль, что богатство бесследно ушло из горстей
И многие души познали мученья ужасных смертей.
Никто с того света назад не пришел из гостей,
О том, что там есть, не принёс достоверных вестей.
22
Жаль, что юности книга давно уж прочитана мною.
День вчерашний укрыл то, что встретилось ранней весною.
Птица радости вешней, что юностью нашей звалась, –
Жаль, не знать, – когда пролетела она над юдолью земною
23
Обитатели утлых гробниц в пыль и прах воплотились,
Позже прах их рассыпался в облаке поднятой пыли.
И каким их вином опоили, коль ещё до Суда свыше
Все они чувств лишились и о прежних делах позабыли?
24
Наш небосвод подобен блюду, что зависло кверху дном,
Под ним немеют даже те, кто одарен большим умом.
Взгляните, как крепко дружат кубок и бутыль,
Губы к губам, а между ними кровь течет вином.
25
Этот ветхий заезжий двор, что назван был «миром» нашим,
Есть гробница рассветов с закатами под синей небесной чашей.
Это пир, изнуренный от сотен достойных Джамшидов
И дворец, всем Бахрамам, приют себе там отыскавшим.
26
Этот кувшин, как и я, был несчастным влюбленным.
Он, как и я, был возлюбленной очень плененным,
А ручка эта, что видишь ты на горловине кувшина,
Была рукой, шею любимой обнимавшей иступлено.
27
Эту чашу, которой, казалось, нет в мире краше,
Раскрошили и стерли в пыль на дороге нашей.
Будь осторожен! Не оскорби, по осколкам ступая,
Прах ушедших голов был воплощен в этой чаше.
28
Если б те гончары, что глину готовят с уменьем,
Оказались мудрее и её мяли б с большим терпеньем,
Никогда б они глину руками не били и не топтали,
Это прах их отцов, выражать ему нужно почтенье!
29
Гончар, слепивший наши черепа из глины,
Достиг в совершенстве заветной вершины.
Над жизнью нашей он чашу небес опрокинул,
Ту, что желаний исполнена неутолимых.
30
Когда я вижу всё, что происходит в мире этом,
Вселенная мне видится единою планетой.
О, боже мой, куда б вокруг не посмотрел,
Моим невзгодам в мире этом нет просвета!
31
Да, этот праздник жизни удивительно проходит.
Прекрасен миг, что в сердце изумительно проходит.
О, виночерпий, брось печаль о Небесном Суде.
Подай вина бокал, ведь ночь стремительно проходит.
32
После ухода нашего мир ещё будет жить года,
Пусть даже на земле от нас не будет и следа.
От суеты моей, по истине, ни проку, ни вреда.
Уйду или останусь я, всё будет, как всегда.
33
Вино! В тебя влюбленный я до сумасшествия.
Я пью тебя, и не страшат меня бесчестия.
Я столько пью, что увидав меня, кричат:
– Эй, бочка винная! Скажи, откуда шествуешь?!
34
Эй, незнающий этого мира, пойми, ты – ничто,
Ты – лишь ветер, краткости жизни итог.
Ты среди двух «ничто» постоянно живешь.
Вне тебя – всё «ничто», ты в средине – ничто.
35
О небо! От злобы твоей только сонмы крушений!
Твоё беззаконие – единственный способ решений.
Земля! Нам тебя только стоит чуть глубже копнуть, –
И тайнам сокровищниц не избежать воскрешений.
36
О сердце! Коль истина мира – лишь только иносказание,
Много ли пользы тогда от долгих наших с тобою терзаний?
Вручи свое тело судьбе и примирись со своею болью,
Ведь перо судьбы не вернуть, чтоб обновить предсказание.
37
О, друг! Пускай в грядущее наш взор не заслонит тоска,
Мы каждый миг должны не упускать, держать в руках,
Ведь завтра бренный мир бесследно мы покинем,
Судьба, ушедших за семь тысяч лет и нам близка.
38
Эй, хозяин фетвы! Мы ведь большие, чем ты, трудяги.
Мы трезвее, чем ты, несмотря на хмель выпитой браги.
Мы пьем кровь виноградной лозы, ты – кровь людскую.
Рассуди справедливо: вред больший от какой влаге?!
39
Ты, идущий по жизни средь забот и будничных дел,
И совсем не тревожит тебя жизни удел.
Меж печалей и радостей ты хоть однажды, взгляни, -
Для других где назначенный временем жизни предел.
40
Если б место сыскалось, где каждый нашел бы покой,
Или эта дорога не была б бесконечной такой.
Если б хоть чрез тысячи лет из глуби земной
Проросла бы надежда, словно травинка весной.
41
Сядь и выпей вина, в нем богатство Махмуда таится.
Звуки чанга послушай, от него песнь Давида струится.
Не грусти и не думай о том, что пришло и ушло, –
Счастлив будь настоящим, к настоящему стоит стремиться.
42
Скажу по-секрету, мне лучше с тобой в кабаке во сто раз,
Чем снова без веры в мехрабе творить ежедневный намаз.
Начало всему – ты, всему ты – конец, все – «ничто» без тебя.
Если хочешь – сожги иль согрей меня пламенем глаз.
43
О, любимая! Чашу с собой возьми и кувшин,
У ручья на лугу посидим безмятежно в тиши.
В мире много любимых, из которых злой рок
Лепку сотен кувшинов и чашек уже совершил.
44
На розы ланитах весенних ветров дуновенье – прекрасно.
Лицо чаровницы на фоне цветенья – прекрасно.
День вчерашний прошел, и что не скажи, - прекрасно.
О прошлом молчи и будь рад, что и это мгновенье – прекрасно.
45
С любимой, что свежей всех роз из цветника,
Держа охапку роз, ты не пролей бокал,
Пока не налетит вдруг смерть издалека,
Срывая жизни плащ, как лепестки цветка.
46
Вчера расписной кувшин разбил о булыжник я.
Я глупость такую свершил потому, что был пьян.
Кувшин мне по-дружески тихо поведал:
«Я был таким, как ты, и ждёт тебя участь моя!»
47
Вставай, мой друг! По струнам чанга пробеги руками.
Вина отведай и позором имя ты своё покроешь с нами.
Молитвенный коврик мы продадим за вина пиалу
Честь свою навсегда, как бутыль, разобьем о камень.
48
Поднимись! Сбрось печаль преходящих забот,
Не спеши, пусть же радости жизни мгновенье пройдет.
Если б в сущности времени верность была,
Никогда б умирать не пришел твой черёд.
49
Я в мастерскую гончара зашел позавчера,
Где чудо кувшины из глины творят мастера.
Там увидел я то, что не видно незрячим,
Прах усопших отцов разминала рука гончара.
50
Взгляни, как с ветром утра роза расцвела.
И прелесть розы соловья с ума свела.
Присядь в тени куста, где много свежих роз
На прах, наш в будущем, кладут свои тела.
51
Коль судьба, без меня, как пером, мой путь жизненный пишет,
Почему ж я творец всех моих совершенных делишек?
Ведь вчера без меня обошлись и сегодня, как впредь,
За какие же завтра грехи мне ответствовать свыше?
52
С луноликой, с вином в окружении роз у ручья,
Пока всё мне доступно, себя буду радовать я.
Пока я был и есть, и в дальнейшем буду,
Пил вино я и пью, не оставлю и впредь пития.
53
Болен я, плоть пылает внутри, а лицо стало бледным.
Воздержанье в вине оказалось совсем не безвредным.
Ты взгляни-ка на эти диковинные лекарства!
Лично мне, кроме чаши вина, все снадобья вредны.
54
В жизнь входили мы чистыми, а грех обретали потом.
Мы рождались с весельем, но с грустью покинем наш дом.
Мы сгорим от слезы в жарком пламени наших сердец.
Жизнь загубим свою, – прахом став, в бесконечность уйдём.
55
И до тебя и до меня день и ночь здесь были.
От сотворенья над землею небеса кружили.
Будь осторожен, свершая шаг свой по земле,
Глаза красавиц в ней, что здесь когда-то жили.
56
Мне жить в обмане, лицемерии, скажи, доколе?
О, виночерпий, сколько жизнь ещё доставит боли?
Хотел бы я из-за обмана и коварства жизни
Остатки боли на землю слить, как остатки алкоголя.
57
В час, когда Венера и Луна овладевают небесами,
Что лучше, чем вино пленяет нас часами?
Я удивляюсь продавцам вина, увы, они не могут
Купить прекраснее того, что продают нам сами?
58
Пока я трезвый, то радости лишен,
Когда же пьян, то ум мой пеленает сон.
Есть состояние между первым и вторым,
Я раб его, оно – та жизнь, которой наделён.
59
Доколь вещать про свет мечети и о кумирнях с чадом,
Об райских прелестях и ждущих всех напастях ада?
Читай судьбы скрижали, в них со времен извечных,
Господь нам описал уже весь ход мирского лада.
60
Доколь печалиться о том, чего ты смог достичь или не смог,
И размышлять о том, придет ли радость на порог.
Вином наполни свой бокал, поскольку не известно,
Ты сможешь выдохнуть глоток, которым сделал вдох.
61
Мы боимся, что нет нам возврата сюда,
И с друзьями не встретиться здесь, как всегда.
Пусть мгновение это будет памятным нам,
Этот миг в нашу жизнь не вернуть никогда.
62
Хвалу возносит разум чудной этой чаше,
От сотен поцелуев стала она краше.
А время-гончар чашу дивную эту
Творит и вновь крошит под ноги наши.
63
Я столько пью вина, что дух его во мне,
Заполнит утлый гроб, где спать в последнем сне.
И, если пьяный у моей пройдет могилы,
То мёртвым упадет, мгновенно опьянев.
64
Когда весенний дождь умоет лепестки тюльпана,
Достойно поступи с вином из полного стакана,
Ибо травинки все, что ныне видишь ты,
Сквозь прах твой прорастут грядущими ростками.
65
Поскольку ты, мой друг, во всяких тайнах – дока,
К чему о многом так печалиться до срока?
Поскольку нынче не в ходу свобода воли,
Ты веселись, ведь жизнь равна мгновенью ока.
66
Когда я умру, моё омовенье вином совершите,
Заупокойную речь надо мной о вине всем прочтите.
Коль меня захотите найти в день Страстного суда,
То в пыли под дверями питейного дома ищите.
67
Поскольку мой приход сюда со мной не уточняли,
То я отсюда в праве сам в любой момент отчалить.
О, виночерпий, встань! Ослабь кушак на талии.
Хочу в вине я утонуть и смыть свои печали.
68
Поскольку монастырь, где проходные двери,
Нам дал одни страданья и потери,
Доволен только тот, кто здесь совсем не жил
И тот блажен, кто не родился, чтобы всё проверить.
69
Коль не по нашей воле будет всех событий ход,
То кому нужен наших мыслей и стараний плод?
И опечалены мы вечно лишь одним, –
Что поздним был сюда приход и скорым наш уход
70
Хайям! Когда ты вновь безудержно хмельной, – радуйся!
И в миг, когда красавицу целуешь под луной, – радуйся!
Венец всему земному – неизбежная кончина.
Представь, кончина – жизнь, но вид её иной, – радуйся!
71
Хайям! Из-за того судьба тебя стыдится,
Что в сердца глубине твоя печаль таится.
Из хрусталя испей вина под звуки чанга,
Ведь чаша может неожиданно и разбиться
72
Радуйся ныне, а дальше – печали бессмертье,
Беды пророчат созвездья в своей круговерти.
Те кирпичи, что слепят из прошлого праха,
Пойдут в кладку стен чужого дворца после смерти.
73
Яркое светило бесконечного небосклона – это любовь.
Птица, обещающая счастье в зелёных кронах – это любовь.
Любовь, не соловьиной трели печальный стон,
А просто каждый раз, когда умираешь без стона – это любовь.
74
Знаю, смерть затолкает меня в темноту,
За судьбой мне отмеренную в жизни черту.
Пусть мой прах станет глиной в изделье кувшина,
Может запах вина, вновь почуяв, я жизнь обрету.
75
Под укрытие тайны доступа нет никому,
Не знает никто, что уготовано в жизни кому,
Кроме праха земного нет иного исхода всему.
Пей вино! Ведь не будет конца и рассказу сему.
76
Средь круговерти дней рождения и завершения пути
Не выделить начала и окончанья не найти.
Никто не знает точного ответа на вопрос
Откуда все пришли мы и куда должны уйти.
77
Вчера под вечер к гончару я в дом зашел,
Две тысячи кувшинов у него нашел.
Вдруг закричал один, будто бы взбешен:
– Ты наш создатель иль продать, купать пришел?
78
В упреках за любовь к тебе не вижу я позора,
А с теми, кто не знал любви, я избегаю спора.
Бальзам любви целебен только истинным мужам,
Для «немужчин» он – зелье вечного укора.
79
Ты себя посвяти небесам и отбрось все земное,
Пей вино, сердце деве отдай, что сравнима с луною.
Где мы встретим упреки и нашу нужду, мы не знаем,
Из ушедших ещё ни один не вернулся в жилище родное.
80
Когда рок мою жизнь, как травинку сорвет
И, прахом став, весь рассеюсь под синий свод,
И, если из глины, что стану я, слепят кувшин,
Вином лишь наполнится он и тотчас оживет.
81
В века ушедших дней не вспоминай, не надо,
Грядущую мечту не жди с печальным взглядом,
Ты в жизни опирайся не на «завтра» и «вчера», –
Будь счастлив тем, что есть и доставляет радость.
82
День хорош, нет жары и не зябко пока,
Тучи пыль омывают с лица цветника.
Соловей упоительным голосом розу
Призывает испить влаги винной бокал.
83
Прежде чем от судьбы мы познаем беду,
Мы сегодня вином насладимся в саду,
Ибо нам небеса пред уходом к отцам
Даже времени выпить воды не дадут.
84
Это вино, что бессмертья нектар, – выпей!
Радости этого мира неоценимый дар, – выпей!
Вино огнем обжигает, однако печаль
С души смывает, как вода пожар, – выпей!
85
Какая миру польза от моего появления?
И что утратит он от моего исчезновения? –
Никто не объяснил мне, как я не хотел,
Зачем произошли со мной эти явления.
86
Обещайте подкрепить меня крепкого вина полным бокалом.
Пусть мой янтарный лик всем предстанет рубином алый.
После смерти в вине мое омовенье совершите
И пусть будет мне гроб из лозы виноградной финалом.
87
От небес этих только несчастий различных и жди.
Мир совсем без друзей уготован тебе впереди.
Пока можешь, самим будь собой каждым вдохом груди,
Ты надейся на завтра, на вчера не смотри, на сегодня гляди
88
Вчера я во хмелю в кабак направился под вечер,
Навстречу шел старик, взвалив кувшин с вином на плечи.
Сказал ему: «Ты постыдился бы хоть Бога!»
Ответил тот: «Господь наш щедр! Выпей! И к чему нам речи!»
89
Эй, бродяга! Под клюшкою судьбы, и я, и ты – мячи.
От неё убегая налево или направо, – молчи.
Ибо тот, кто бросил тебя в этот мир, как мяч,
Он все знает, лишь у него от твоей судьбы ключи.
90
О, виночерпий! Если в руках мое сердце не сдержать,
Оно, как море, – от себя самого, – куда мне сбежать?
А суфий – он, ведь, как узкий сосуд, глупости полный,
Выпьет глоток, и глупость чрез край начинает бежать
91
О, виночерпий! Посмотри на это ликование цветов и трав,
Пойми, что через неделю все они рассыплются в прах.
Пей вино и собирай цветы, пока ты не увидишь,
Как цветы стали прахом, и опустело место их с утра.
92
О, виночерпий! Мое сердце дряхлее, чем у тех,
Кто под землею спят спокойно, без утех.
Сколько б я не отмывал подол кровавыми слезами,
Мне не отмыть уже земной мой личный грех.
93
Не допускай ты слабости и все обряды соблюдай,
То, что имеешь, раздели, другим сполна раздай,
Ты на имущество и кров других не покушайся,
Тебе обещано за это быть в раю, а мне вина подай!
94
И ночи нет такой, чтоб изумляться снова не пришлось,
А мир вокруг меня не орошался жемчугами чьих-то слёз.
И чашу головы уж не наполнить нашей страстью,
Ведь чашу кверху дном наполнить никому не удалось.
95
От сердца слёз кровавых рухнут сотни зданий,
Но страху будет стократ больше от моих рыданий.
Ведь каждая ресница, как желоб, кровь где протекает,
Сомкну ресницы, – грянет буря сильнее ожиданий.
96
Где близкий друг, с которым мог бы я секретом поделиться,
Поведать всё, что от веков в любом из нас таится.
Я от того грущу, что слеплен из печальной глины,
Едва прошел по миру, чтоб за его пределы удалиться.
97
Если б мой приход зависел от меня, я б не приходил.
Коль я б решал, уходить мне или нет, разве б уходил?
Лучше всего было б, чтоб я в этот монастырь крушений
Не приходил, не уходил и никогда б в него не заходил.
98
Если бы небом я правил, как Бог,
Разрушил бы этот небесный чертог
И заново создал бы небо другое,
Где б каждый достойный собою быть мог.
99
Коль ты вина принес горе, она тотчас запляшет.
Убого прожил тот, кто не лобзался с винной чашей.
Я ж не раскаюсь в том, что пил вино, –
Оно и воспитатель, и наставник в жизни нашей.
100
Уж если пьешь вино, то с мудрыми ты пей,
Иль с девой, не скрывающей страстей.
Не пей чрезмерно и не болтай, что пьешь.
Пей понемногу, иногда, а лучше – скрытно пей.
101
Как бы я не был подвержен проступкам и веским грехам,
Я духом не падаю и не иду на поклоны в кумирню к богам.
Когда наступает утро, я с похмелья шагаю снова
Вина и любви попросить, а не в мечеть или храм.
102
Если б скрижали судьбы оказались в моих руках,
Я бы выразил волю свою на священных досках,
Я уничтожил бы сразу печаль в этом мире
И взлетел бы от радости под облака.
103
Если б небеса справедливость создавали,
То и одобренье достойное б им воздавали.
И, если бы знала хоть чуть справедливость судьба,
То мудрецы бы обиды тогда не знавали.
104
Если нам не достанутся розы, шипы – неплохая награда,
Если свет не дойдет до нас – хватит и пламени ада.
Если не будет рубища и жилища дервиша, и шейха, –
Нам хватит колокола христиан и пояса их наряда.
105
Когда под магию вина я попадаю – это я.
Когда я день и ночь с любимой пропадаю – это я.
У каждого есть мнение о себе и о других.
Себя я знаю. Всё, чем обладаю – это я.
106
Небеса не взрастят из земли ни травы, ни цветка,
Чтобы их не сломать и предать вновь земле на века.
Если б туча хранила в себе земной прах, а не воду,
Вечно кровью любимых кропили бы грунт облака.
107
На мир взираем мы усталым взглядом мрачно.
Джейхун-река – лишь след слезы нашей прозрачной.
Адский пламень – только вспышка наших тщетных мук.
Райский сад – лишь эхо мгновений самых удачных.
108
Коль жизни мгновенье свершило свой лет,
В судьбе пусть оставит лишь радостный след.
Знай! Жизнь наша – главная ценность в мире,
И будет такой, как прошла в ходе лет.
109
Сказал, что впредь не пью я красное вино,
Кровь виноградных лоз в себе хранит оно.
Но старцу невдомёк: « Ты так в серьез решил?»
– Нет, что ты, пошутил. Не пить мне – не дано!
110
Твердят, что гурии ласками нас встретят в раю,
Где вдоволь блюд отведаю и разных вин попью.
Если вина и страсть мы избрали здесь, в чем тогда грех?
В итоге я там получу, что, покаявшись, здесь отдаю.
111
Твердят, что в шаабан нам пророком пить вино запрещено,
А также в раджаб, когда всё Богу должно быть посвящено.
Но коль раджаб и шаабан для Бога и пророка,
Напьемся в рамазан, когда питье освящено.
112
Пьяницам - ад, молва проповедует людям, –
Это – неправда, не верьте, тому, кто так судит.
Если ад ждет в итоге влюбленных и пьяниц,
Завтра в рай загляни, как ладонь, пуст он будет.
113
В раю, вещают, будет с гуриями в руках - хорошо.
А я скажу, что пить вино из бурдюка – хорошо.
Бери наличность эту, не ожидай кредита,
А бой барабана слушать издалека – хорошо.
114
«Вина поменьше пей», – с упрёком все настырно говорят:
– Ты пьянствуешь зачем, который день подряд?»
Меня прощают лишь любовь и вина, свежие, как утро.
Ведь повод, посуди, сильней найдётся вряд?!»
115
Я губами к кувшину припал, чтоб внутри погасить жажду страсти,
Средств просил у него я на долгую жизнь без напастей.
Он к моим прикоснулся губам и сказал по секрету:
«Был таким же и я, проживи миг со мною в согласье».
116
Падишаха корону и древний венец царя Кея – продадим.
Тюрбан и халат за музыку, целительней елея, – продадим.
Четки, символ обмана и лжи, –
За одну лишь вина пиалу, не жалея, – продадим.
117
Нам путь с вином – к любимым, ваш– в храмы и мечети.
Вам будет вечный рай, нас адский пламень встретит.
Перед вечностью, скажи, мы провинились чем,
Что на доске судьбы творец все так для нас отметил.
118
Мы – марионетки, все подвластны небес кукловоду.
И это – правда, не образ, строчке стиха в угоду.
Мы пьесу играем, текущую жизнь восхваляя,
Чтоб в тёмный улечься сундук, в забвенье найдя свободу.
119
Мы в лохмотья аскета жбан с вином нарядили
И кабачною пылью его омовенье свершили.
Пусть же в этой пыли обретается нами всё то,
Что в стенах медресе нам досель пока не внушили.
120
С вином и любимыми нас пустынный собрал уголок.
За винный глоток мы и душу, и сердце, и чашу оставим в залог.
Мы вольны от надежд на сочувствие и от страха мучений,
Мы вольны от земли и ветров, от воды и огня, видит бог.
121
Конечная цель всей нашей вселенной – это мы.
Родник познаний мудрости нетленной – это мы.
Круг мирозданья подобен перстню с камнем.
Надпись на камне перстня, несомненно, – это мы.
122
Я чашу в один ман вином наполню, не елеем,
Чтоб на два кубка винных стать богаче и сильнее.
Сначала с верой и рассудком разведусь, сказав «талак»,
И с дочкой виноградных лоз я обручаясь, захмелею.
123
Хоть я и пью вино, но к пьянству я не склонный,
Мне нужен лишь бокал вина до края полный.
Ты знаешь, в чем корысть от этой моей страсти?
В том, чтоб я, как ты, не стал самовлюбленным.
124
Я – твой грешный раб. Что ж мне твоего одобренья нет?
В сердце ночь у меня. Где ж твоё очищенье и свет?
Ты мне раем воздашь за такую покорность мою
В уплату заслуг, а где ж милость твоя и дар твой в ответ?
125
Как внешне выглядит небытие и бытие, – я знаю,
И о строение космоса и бездны знаньем обладаю
И все ж, я устыжусь своих ничтожных знаний,
Коль степень опьяненья своего узнаю.
126
Мне не ведомо о том, чего с рожденьем я удостоен,
Быть обитателем в раю или в аду земным изгоем.
Чаша с вином, возлюбленная и лютня на лугу, –
Такая троица мне впору: твой же рай – вранье пустое.
127
Покупаем вино мы из старых и новеньких бочек.
И затем продадим целый мир за два гроша охоче.
Хочешь знать, куда путь мой лежит после смерти? –
Принеси мне вина, ну, а сам ты иди, куда хочешь!
128
Не от сердечных мук я в мир глядел сквозь дно бокала,
Не от того, что жизнь, как ртуть, прочь утекала.
Пойми, ведь пламя юности со временем слабеет,
И помни, счастье наяву – лишь сновиденье без финала.
129
Пей вино, чтоб полное забвенье с ним найти,
От мрачных дум сердечных прочь совсем уйти.
Что пользы в трезвости, кроме того, что
Она сердце твое ранит мыслью о конце пути.
130
Пусть меня не оставит желанье отведать вина,
Пусть рубабом и флейтой душа будет вечно полна.
Коль мой прах станет глиной для лепки кувшина,
Пусть вино в том кувшине не ведает дна.
131
В кувшин упрячу я расплавленный рубин вина.
А в чашу-тело, как вина, души налью сполна.
Вино, что в хрустальном бокале искрится,
Слеза, а в ней вся сердца боль воплощена.
132
Нельзя на радость сердца взваливать печали бремя,
На преодоленье испытаний тратить своё время.
Кто предсказал, что за всё нас ждет вознагражденье?
Нам нужна любовь, вино и мук сердечных утоленье.
133
Кто в этом мире грехами не был облачён, – скажи?
Кто в грехах ни разу в жизни не был уличён, – скажи?
Согрешил я, и ты меня подвергнешь каре.
Завтра будет меж нами различие в чём, – скажи?
134
Форма, в которой ты жизнь отливал для меня,
Не устает удивлять меня день ото дня.
Лучше не буду того, из чего сотворен.
Сам меня сделал таким ты, чего же пенять.
135
Добро и зло, по сути, есть в любом из нас.
Печаль и радость к нам придет в урочный час.
Судьбы с рассудком сделку совершать не стоит,
Судьба несчастнее тебя в сто тысяч раз.
136
О, источник блаженства! Светает, проснуться пора!
Пусть взбодрит нас вино и порадует чанга игра.
Ведь все те, кто сейчас здесь, пребудут недолго.
Всем ушедшим от нас невозможен к веселью возврата.
137
Как ни красивы мои волосы и лица тонкие черты,
Стан – стройный кипарис, – достоен он мечты,
Мне невдомек, зачем в земном доме веселья
Меня художник-вечность так разукрасил ты?
138
Где б не выросли розы и поляны тюльпанов,
Они были до этого кровью царей и тиранов.
Где б не выросли нежных фиалок соцветья,
Они родинкой были на красавицы щечке румяной.
139
Каждый день я под вечер готов свершить покаянье,
Дать зарок и отречься от вин и хмельных возлияний.
А сейчас, когда время цветов, до зароков ли мне?
В час цветенья зарок мой, зароков забыть излияние.
140
В веселье никогда не пью, вино не разбавляя,
Пока напитком горя впрок себя я утоляю.
И не ищу поддержки у кого-либо извне,
Пока своих мучений сам сполна не испытаю.
141
Наука никогда чуждой не была для сердца моего
И нераскрытых тайн осталось мало для него.
Я семьдесят два года днем и ночью размышлял
Чтоб осознать, что, в сущности, не понял ничего.
142
Трезвым, пока жив, я не был ни единого мгновенья.
И сегодня я пью, в ночь святую предопределенья.
Я целую бокал и огромный кувшин обнимаю,
А бутылка из рук не уйдет до грядущего дня озаренья.
143
На утреннем пире, любимая, вестница счастья,
Мне вина принеси и спой песню, исполнена страстью,
Ибо в прах обратила уже всех Джамшидов и Кейев
Смена вечная лета с зимой в смене вёдро с ненастьем.
144
Рассвет так близок, поднимайся, милый мальчик!
Налей вина полней в искрящийся бокальчик,
Ведь краткий миг, что дан взаймы укрытием смертей,
Искал ты слишком долго, чтоб искать и дальше.
145
О Боже праведный, ты замесил мне глину. Что делать мне?
Над прялкой с полотном и шерстью гнул ты спину. Что делать мне?
Моих хороших и плохих деяний впрок
Ты в голове моей предопределил картину. Что делать мне?
146
Друзья! В часы нежданной вашей встречи
Порадуйтесь, ведь ваш союз не вечен.
Когда бокал вина поднимет виночерпий,
Припомните меня в своей застольной речи.
147
Единомышленников здесь осталось очень мало, –
Сморила друг за другом их смертельная усталость.
В наш праздник жизни мы вино одно и то же пили,
Они лишь опьянели раньше нас на три бокала.
148
Нас в детстве мастерству немного научили.
И мы порадовались навыкам, что получили.
Послушай, ты теперь конец у этой были,
Из пыли мы пришли, чтоб с пылью ветры взмыли.
149
Одна рука с чашей вина, а другая лежит на Коране.
Иногда мы чисты, а порой мы грешны, как не странно.
Под этим куполом несовершенных небес бирюзовых
Мы – ни точно неверные и ни совсем мусульмане.
150
Капелька воды бесследно растворилась в море.
Пылинку ветром замело в степном просторе.
Что означает твой приход в наш бренный мир?
Ты – мошка, – появился, чтобы сгинуть вскоре.