по Маяковскому

Грудой тел, корабельной крысой,
День убежал, внезапно стемнев.
Двое в комнате. Я и лысый -
Фотографией на бледной стене.
Я встал со стула, презрением высвечен.
Хочется грабить, насиловать, убивать.
Я вам докладываю, товарищ Лысый.
Так слушайте ж, вашу мать.
В отечестве нашем все вроде по вашему,
Вот только не знаю, как вам объяснить...
Да что тут рассказывать?! Надо бы спрашивать,
Мне все же придется Вам счет предъявить.
За полгосударства убитых, замученных,
За осквернение наших церквей,
За ваших товарищей благополучие,
За слезы и муки - святых матерей.
За то, что дети в колымских зимовьях -
Играли в футбол черепами отцов;
За все казематы, политые кровью;
За нашу Россию, в конце-то концов!
За смерти Васильева, Блока, Есенина,
За весь ваш бесовский эксперимент…
Но верю - Россия придет к Воскресению,
Пускай, через сотни загубленных лет.
Вам верили свято, кого б ни спросили…
Но, как не стремитесь к высоким словам, -
Фашизм зародился в советской России,
И эта заслуга останется Вам.
Историю можно сто раз переписывать,
В угоду одним, чтоб других очернить.
Но, коль от природы рождаешься крысою,
То, как ни старайся - ягненком не быть.
Я весь перед Вами. Вы смотрите жутко;
Костры революции в Ваших глазах…
Я Вас не виню. Вы жестокая шутка...
И где-то на площади - Ваш саркофаг.
Но дышит Россия. Дыханье изменчиво.
И тени людские из темноты,
Как "Гришке Распутину"* - падшие женщины,
На твердь мавзолея бросают цветы.

1987

* - оскорбительное прозвище святого старца Григория