Часовой любви, или ночные соображения на троих

Я гитару возьму и ее потихоньку настрою,
На ночь глядя и слушая шелест потертой струны.
Подойдет Окуджава, и станет - с гитарой - нас трое,
Не считая частично уснувшей огромной страны.

Потолкуем о том и о сем, никому не мешая.
Даже мухи не тронем, не видя особой вины.
Этот крохотный мир - в наше время удача большая,
Посреди повсеместной и, в общем, привычной войны.

Пусть в атаку бросается зло, порожденное златом,
Только злобе ответной противиться нам не впервой.
Как на грешной земле нету стали, надежней булата,
Так и этот Булат - самый стойкий «любви часовой».

Так увязнешь порой в отравляющей жизненной прозе,
Что готов поддержать перековку орал на мечи.
Но «последний троллейбус» заблудшую душу вывозит,
И «надежды оркестрик» звучит в беспросветной ночи.

В этом мире чумном, где добро с каждым днем дорожает,
Где не то и не так зачастую с трибун говорим,
Настоящий, от бога поэт так легко подражаем
И ни разу, никем и нисколечко – неповторим.
*)