Николай, закури-ка махорочки,
да хоть пушечный дым разгони.
Не спеши, видишь, там на пригорке,
«Тигр» стоит, потушивший огни.
Ну, давай, заряжай поскорее,
я отправлю ему «письмо»:
за ребят наших, за Ерофея,
пусть привет передаст оно.
Ух, ты, фриц, заметался, понял,
что сожгу тебя в этой пыли.
Для меня ты лошадка – пони,
верно, Саш? А ну в «гада», пли….!
Сколько вас там ещё осталось?
Ну, держитесь, один вам конец.
Поиграю я с вами малость,
наш механик, лихой боец!
Пли!!! Ещё раз по «боковому,
заряжай побыстрее, Толян,
да в овражек, нырнём к «другому»,
повстречаем «лоб в лоб» у полян.
Закурил? Дай курну разочек,
может это в последний раз?
Не спеши погибать, будь разборчив,
Целься лучше, закрой один глаз.
Эпизод из последнего боя.
Вспомнил я экипаж свой ….в бою.
Все погибли они как герои,
Я остался за них в строю.
Даже время не лечит душу
И я с ними всегда в бой иду.
И не знает никто, что лучше,
С болью жить, или ….в списках
навеки, остаться в строю.
В стихотворении много неточностей.
"Тигры" не комплектовались ходовым огнями, да и никакими вообще. По логике, если даже танк и потушил огни, значит стемнело, соответственно закурить - обнаружить себя. Тут не до махорки.
И как тяжелый танк, с мощной, по тем временам практически непробиваемой броней, может "заметаться"?
Стихотворение необходимо доработать.